— Башку-то пригни. — прошипел Труслоу.
Старбак послушно спрятал голову и оглянулся. На виду остались лишь мёртвые, живые расползлись по импровизированным укрытиям. Легион не успел выбраться на склон и залёг на его краю, в леске. До ручья добрались лишь застрельщики, и не все из них — живыми.
— Картер Хаттон убит. — доложил Труслоу, — Жёнушке его придётся теперь несладко.
— Дети у него есть? — спросил Старбак, тут же пожалев о своём вопросе. Офицер должен знать такие вещи сам.
— Сын и дочь. Мальчонка — слюнявый дурачок. Уж и не знаю, почему док Билли его при рождении не придушил тишком, как он обычно делает в таких случаях. — Труслоу приподнялся над бревном, положив на него винтовку, как на парапет, быстро нашёл глазами подходящую мишень, прицелился, выстрелил и спрятался обратно, — А девчонка глуха, как пень. Не надо было Картеру брать жену из проклятого рода.
Труслоу скусил патрон и продолжил:
— Вся их семейка проклята. У всех баб приплод с изъяном. Но бабёнки хорошенькие, как на подбор. А жениться надо не на смазливой мордашке. Жениться надо на здоровой.
— А вы, сержант, женились…?
— На смазливой мордашке, чего греха таить.
— Я предлагал Салли выйти за меня замуж. — неловко признался Старбак.
— И?
Старбак встал на колено, походя прицелился, пальнул и нырнул обратно, прежде чем десяток пуль разлохматил древесину у того места, где капитан показался.
— Отказалась. — вздохнул Натаниэль.
Труслоу осклабился:
— Выходит, мозгов маленько у девчонки сохранилось?
Он перезаряжал винтовку лёжа. Янки свистели и насмешничали, ободрённые лёгкостью, с какой остановили атаку конфедератов. Но уже накатывалась вторая волна, и долину вновь огласил боевой клич южан. Янки притихли, зато заговорило их оружие. Залёгших на краю склона солдат первой волны вытеснила вторая на косогор, где многие из них стали добычей свинца и картечи. У Старбака мелькнула мысль воспользоваться тем, что внимание врага отвлечено от ручья, и отыграть десяток-другой метров, но вторая волна была прижата огнём к земле ещё быстрее первой, и пули вновь с былтыхом дырявили мутные чёрные воды.
— Ишь, как разобрало сукиных детей. — подивился Труслоу, слушая пальбу.
— Похоже, нам тут сидеть до ночи. — пробормотал Старбак, выкусывая из бумажного патрона пулю.
Он ссыпал порох в ствол и сплюнул туда же свинцовый цилиндрик, — А в темноте, может, удастся отсюда улизнуть.
— А, может, янки улизнут раньше, — хмуро предположил Труслоу, — Многовато этих «может», а. капитан? Одно могу тебе точно сказать: Фальконер сюда нос свой не сунет, пока здесь свинец жужжит. Фальконер слишком дорожит и носом, и сухими штанами.
Отыскав выемку в бревне, через которую открывался отличный вид чуть наискось на вражеские позиции, сержант уложил туда винтовку и некоторое время наблюдал. Синемундирники укрывались в окопах и стрелковых ячейках, но кого-то сержант всё же углядел и нажал на спуск:
— Получи, сволочь! Так Салли тебе отказала, капитан?
— Ещё и выволочку устроила. — пожаловался Старбак, забивая новую пулю в дуло.
— На это она мастерица. — усмехнулся Труслоу с затаённой гордостью.
Сквозь ветки деревьев над ними двумя проломился сноп картечи, осыпав крошевом кусков коры и листьев.
— Вся в родителя. — съязвил Натаниэль, высовываясь для выстрела.
Слушая дробный перестук по бревну прилетевших в ответ пуль, он в который раз гадал, что за новую работу нашла себе Салли. В Ричмонд он так и не выбрался, но после того, как янки будут отброшены от столицы, Старбак с Труслоу собирались съездить к Салли. У Натаниэля имелись и другие резоны посетить Ричмонд. Он желал навестить лейтенанта Гиллеспи, желал так же страстно, как желал увидеть Джулию Гордон. Впрочем, он не сомневался в том, что после произошедшего между ним и Адамом Джулия захлопнет перед его носом дверь.
Северяне тем временем изгалялись над залёгшим противником:
— Что, струхнули? А что же вы больше не верещите, а? Без своих негров ни на что не способны, ребы?
Рты насмешникам заткнула южная артиллерия, которая, пристрелявшись к дальнему склону, принялась осыпать врага шрапнелью и картечью. Труслоу рискнул выглянуть осмотреться.
— Глубоко закопались. — вынес он вердикт.
Слишком глубоко, чтобы легко сдать позиции, мысленно дополнил его Старбак. Было душно, и капитан стянул мундир, положив его на более-менее сухой участок земли у бревна, затем огляделся, выискивая взглядом своих бойцов. Живых разглядеть не удалось, в поле зрения находились только убитые.