Через некоторое время он, наконец, заставил свое ленивое тело подчиняться ему, и он начал ощупывать другие предметы внутри сумки монаха.
Что касается этого молодого монаха, Сюэ Сянь все еще не понимал его.
Если он был настоящим… Тогда разорвать кусок ткани и использовать кусок меди, чтобы подобрать мох, ничего не значило. Даже младенец мог это сделать! К тому же, если действительно талантливый человек хотел что-то поднять с пола, ему нужно было просто согнуть палец. И забудьте про мох — он мог бы даже весь дом поднять! Зачем ему самому наклоняться и поднимать их?
Но если он не был настоящим… Тогда как он сразу увидел сквозь слои заклинаний?
Сначала Сюэ Сянь старался не насторожить монаха. Обыскивая сумку монаха тонкой бумажной рукой, он делал свои движения как можно более точными и осторожным, чтобы ничего не показалось неправильным.
Но через некоторое время он решил, что ему совсем не нужно быть осторожным — потому что он понял, что монах может стать слишком занятым, чтобы заметить его. Сюэ Сяню показалось, что он слышит шум во дворе сквозь слои белой ткани, как будто собралась толпа, хотя он не знал почему.
— Эй… почему ты бьешь меня по лицу? — Из-за стиснутых зубов приглушенный голос Цзян Шинина раздался откуда-то из мешочка. Похоже, его терпение по отношению к Сюэ Сяню иссякло.
В спешке Сюэ Сянь случайно похлопал не по тому предмету. У него не было настроения что-либо объяснять книжному червю, поэтому он просто заставил его замолчать, предупредив идиота, чтобы он не шумел.
Последние несколько месяцев Сюэ Сянь вообще не мог двигаться. Каждый раз, когда он хотел что-то сделать или куда-то пойти, ему приходилось ждать, пока восточный ветер поднесет его туда — или схватит человека или вещь. Хорошо, что он наткнулся на этого лысого осла. Даже если монах был ни на что не годным мошенником, он должен был иметь при себе какой-то интересный фальшивый магический инструмент. Сюэ Сянь хотел воспользоваться ситуацией, чтобы украсть что-нибудь полезное, а затем выбраться оттуда.
Когда Сюэ Сянь занялся делом, молодой монах, который схватил его, снова достиг главных дверей резиденции Цзян.
Ветхие входные двери давно разломаны на куски, и даже медные петли деформировались, так что невозможно было закрыть двери должным образом — как ни возились с дверьми, всегда оставалась большая щель. Теперь монах остановился перед дверью и поднял глаза.
Промежуток между дверями был широк, как беззубая ухмылка. За этой щелью монах ясно видел, что снаружи собралась толпа. Резиденция Цзян была разрушена столько лет, что, естественно, на улице не было фонарей, потому что там никогда не было ничего, что можно было бы увидеть. Но теперь каждый из тех, кто ждал снаружи, держал свой бумажный фонарь, белый свет которого придавал группе угрожающую ауру. Ясно, что у них не было добрых намерений.
Похоже, они пришли сюда не для того, чтобы поймать привидение, а для того, чтобы арестовать человека.
Есть народная поговорка: «Если ты не делаешь ничего плохого, тебе нечего бояться»; но, столкнувшись с такой напряженной сценой, никого нельзя обвинить в том, что он испугался. Молодой монах, однако, бросил беглый взгляд на толпу. Он толкнул двери и собрался уходить, как будто толпы людей с фонарями вообще не существовало.
Конечно, те, кто стояли возле резиденции Цзян, не были случайными прохожими. Их было около десяти, и все они были одеты в сине-серые официальные мантии окружного управления. У каждого на бедре висел двухфутовый меч. Увидев, что монах хочет уйти, они схватились за рукоятки мечей, прикрепленных к их бедрам, и сжали круг, чтобы преградить ему путь.
Монах остановился. Слегка нахмурившись, он осмотрел группу перед ним. Казалось, он не понимал, какое дело к нему имели эти люди.
Зрелый голос внезапно сказал:
— Это тот человек, о котором вы мне рассказывали?
Монах последовал за голосом к его источнику — это был толстый мужчина средних лет в офицерской шляпе¹ и бородке, тоньше, но с выпуклым животом. Любой местный житель Нинъян сразу узнал бы в нем главного офицера яменя округа Нинъян² Лю Сюй.
Монах не был местным, но исходя из его личности, даже если бы он был местным, ему никогда бы не пришло в голову вспомнить, как выглядел Лю-шие, не говоря уже о том, чтобы относиться к нему с уважением.
Но человека, с которым разговаривал Лю-шие, монах, похоже, узнал — это был невысокий мужчина, который владелец Зала Цзювэй.
Похоже, владелец ресторана некоторое время созерцал плакат у своего ларька и в конце концов решил пойти к ямену. В конце концов, награда была щедрой, и мы говорили о скользком преступнике — кто знает, сколько людей он мог убить?
Таким образом, хозяин ресторана решил отречься от молодого монаха. Узнав об этом, чиновники яменя немедленно решили приехать и произвести арест.
Когда монах посмотрел на владельца ресторана, последний, казалось, был одержим чувством вины. Он запрокинул шею, пожал плечами и пробормотал: — Д-дася, я…
Но прежде чем владелец ресторана успел закончить говорить, монах уже отвел взгляд. По щелчку пальца черный комок взлетел в воздух и приземлился в руки хозяина ресторана. Испугавшись нападения, владелец ресторана зажмурился. Но вскоре он услышал легкий металлический звук ударов медных кусков друг о друга и осторожно, кротко открыл глаза.
Мешочек с деньгами!
Предметом, который монах бросил ему в руки, был кошелек с деньгами, который он ранее пытался отдать монаху.
Монах, казалось, был доволен этим, поэтому был вынужден сделать еще один шаг. К этому моменту он казался немного нетерпеливым из-за задержки, поэтому холодно сказал служащим яменов:
— Уходите с дороги.
— Дажэнь,* это… — Ямэнские* охранники продолжали блокировать монаха, но нерешительно оглядывались на своего начальника.
* Дажэнь: мастер Дажень大人 (da4 ren2) Б уквально «великий человек», это уважительная форма обращения к лорду или высокопоставленному правительственному чиновнику. Я перевел это как «мастер» в своем оригинальном, так как в основном это
одно и то же.
Ямэнь 衙门 (ya2 men2) Википедия. Ямэнь означает как местное государственное учреждение, так и здание / комплекс, в котором расположено это учреждение и в котором живет главный офицер. Главой ямэна является шие. В случае округа Нинъян ямэнь является учреждением уровня округа, поэтому его можно назвать офисом округа
— Подожди минутку. — Начальник вынул из-под мантии тонкий листок бумаги и встряхнул его против света фонаря. — Молодой Шифу, откуда ты? Какому храму ты принадлежишь? У тебя есть имя Дхармы?
Молодой монах посмотрел на него, нахмурившись, как будто он не беспокоился о том, чтобы говорить; или, возможно, он был чем-то озабочен.
— Подозрительно, — повторил офицер, на этот раз более агрессивно. — Молодой шифу, кто-то сообщил о тебе, сказав, что ты очень похож на преступника, которого имперское правительство в настоящее время разыскивает по всей стране. Если ты не заговоришь, мне придется забрать тебя обратно и тщательно допросить тебя!