Горшочек мёда я оставил им. Им еще надолго его хватит. А себе я куплю.
_______________
Чтобы продавщица не подумала обо мне неправильно (хотя с чего я об этом вообще волнуюсь?!), я заставил себя выждать три дня.
За это время я растерял всю появившуюся беззаботность. Обычная моя невозмутимость и собранность наоборот так и не вернулась. Какой я стал дерганный, заметили даже на работе. И велели сходить к шефу, попросить отпуск.
А мне было честно невмоготу сидеть в офисе. Мне было душно от галстука и костюма. Мне было жарко, хотя кондиционеры гудели исправно. Меня раздражало всё и все. Я буквально всей кожей ощущал, как уходит моя жизнь - без толку! Бессмысленно. Бесполезно. Мне себя стало жалко. И в то же время я злился на себя, что не имею достаточно мозгов, чтобы придумать, как же наполнить своё никчемное существование смыслом.
Если я сам не знаю, чего я хочу - кто же сможет мне подсказать? Абсурд.
Я сорвался и поехал в супермаркет за мёдом. Вернее, я даже не планировал идти собственно в супермаркет, лишь сунулся бы в тот заветный уголок, увидел бы улыбку медовой феи...
Стеклянного уголка, что три дня назад сиял за рядком шкафчиков, сегодня не было. Совсем не было. Словно не бывало.
Я разозлился. Я запыхтел. Я рванул на себе галстук, чувствуя себя каким-то озабоченным наркоманом. Винни-Пух без дозы мёда? Смешно, ха-ха!
А через секунду-другую одумавшись, я заметил небольшой прямоугольник бумаги на стенке шкафчиков. Черные буквы жирного шрифта гласили:
«Отдел ПРИРОДНОГО МЁДА переехал!»
И ниже - новый адрес. И в уголке нарисованная пчелка с ведром.
С ведром.
Пчелка с большим ведром и маленькими округлыми крылышками.
Я сел в машину, сдернул галстук, пристегнулся и рванул по новому адресу, хоть это и было почти на другом конце города.
____________________
Магазинчик нашелся. Он был открыт. Он нашелся в потёртой пятиэтажке, на первом этаже. За скрипучей дверью, обитой поколупленным дерматином.
Я толкнул дверь. Над головой звякнул колокольчик. В лицо пахнуло прохладой и смесью сладко-пряных запахов.
- Одну минуточку! - донеслось жизнерадостное из полумрака служебных помещений.
Я встал перед длинным прилавком.
От двери до прилавка два шага. Пол устлан мягковатым старым линолеумом. Перед порогом линолеум протерся настолько, что его аккуратно вырезали и заменили квадратной заплаткой совершенно другого цвета.
Прилавок был деревянный. Настоящий, деревянный, без намека на пластик. Покрыт светлым лаком с тонкой сеточкой трещинок в прозрачной глубине. И вытертый до самого шпона на углах и на середине столешницы.
Небольшое окно справа от входа украшали тюлевые занавески, подхваченные женскими заколками для волос. На подоконнике цвели фиалки в широких керамических плошках. Им было здесь хорошо, в полутени и прохладе, так как снаружи окно загораживали буйно разросшиеся кусты сирени и черемухи.
Слева от прилавка и по всей дальней стене тянулись полочки, на них стояли скляночки, коробочки, корзиночки. Не то аптека народной медицины, не то бакалея для эстетов.
- О, это вы! - воскликнула кудрявая продавщица, вынырнув из полумрака служебных комнат. - Я не ждала вас так скоро. Вы сластена?
Она улыбнулась без насмешки, как бы намекая, что уж она бы с той маленькой баночкой сумела расправиться еще быстрее.
Я ошибся в прошлый раз, посчитав, что у нее голубые глаза. Сегодня ее глаза были золотисто-карие. Наверное, это тоже не настоящий их цвет и на самом деле всё зависит от освещения.
- Я... - промямлил я, переминаясь с пятки на носок. - Я расправился с мёдом не в одиночку.
- Поделился с любимой девушкой? - понимающе кивнула она.
- Нет, - почему-то я покраснел, как школьник. - С родителями. А вы... переехали?
- Да вот, - покивала она, вновь широко заулыбавшись. Оглянулась вокруг, словно приглашая тоже полюбоваться своей обителью. - То есть нет. Там был всего лишь филиал. Срок аренды закончился, и я решила, что тот отдел убыточен. Вы легко меня нашли?
«Меня». Она именно так и сказала. Не «нас» или «наш магазин», а «меня». Словно я вправду искал ее. А не мёд.
Я улыбнулся в ответ и беззаботно признался, что простоял в пробках два часа, пока сюда добрался.
Она казалась польщенной. И вспомнив о торговле, присоветовала мне попробовать иной сорт мёда, не тот, что в прошлый раз, хотя я просил и тот тоже. Отчего-то она наотрез отказалась продать мне две баночки, уверенно вручив только новый.
- Не смешивайте, - смеясь, велела она. - Это как с вином. Или с чувствами. Нельзя смешивать обиду и любовь, насмешку и трогательность, понимаете?