— Говорю тебе, — хладнокровно произнес он, — ты излишне беспокоишься по этому поводу.
Стейси ужасно злилась, когда ей говорили, что ее волнения напрасны. Она помедлила с ответом, чтобы взять себя в руки, и потому медленно сняла солнцезащитные очки, сложила их и сунула вместе со шляпой в сумку. Это не помогло. Ею владело желание накричать на Дилана.
Стараясь взять себя в руки, Стейси провела рукой по своим слипшимся волосам, которые долгое время находились под шляпой. Надо принять Душ.
— В самом деле? — спросила она. — Почему ты считаешь, что я напрасно беспокоюсь?
— Они всего лишь спросили наши имена, сфотографировали и отдали нам деньги, — ответил Дилан. — Они даже не знают, являемся ли мы гостями этого отеля, и не спросили, где мы остановились.
Он был прав: они действительно не поинтересовались этим.
— Но может быть, им уже известно? Мы ведь представились молодоженами.
— В этом городе десятки пар молодоженов, — заметил Дилан. — На Стрип-бульваре около пятидесяти, а может быть, и больше часовен, где совершаются обряды бракосочетания. Ты думаешь, мы единственные такие во всей округе?
— Но…
— Поверь мне, нам ничего не грозит. Тетя Джеральдина никогда не узнает о нашем обмане, если, конечно, ты сама не расскажешь ей обо всем. — Он снял свои очки и бейсболку и протянул их Стейси, после чего коснулся волос, которые торчали, словно короткие коричневые шипы. — Но ты ведь не собираешься рассказывать?
— Конечно, нет!
— Однако, судя по тому, как ты ведешь себя, можно подумать, что тебе очень хочется освободиться от роли миссис Паркер. Если так, то нет ничего проще. Звони тете и выложи ей все прямо сейчас, — сказал Дилан. — Заодно избавишься и от меня.
— Как ты смеешь так говорить! — Стейси швырнула его очки и бейсболку в свою сумку так яростно, что Дилан невольно поморщился. — Разумеется, я не хочу сорвать мероприятие. Ты слишком плохо обо мне думаешь.
Бросив сумку на диван, — хотя хотелось запустить ею в него за такое возмутительное предположение — Стейси встала и решительно направилась в ванную комнату. Посмотрев в зеркало, она увидела свое отражение: раскрасневшееся лицо с нелепой бледно-голубой раскраской. Каждую из ее щек пересекали три широкие полосы, а на лбу и подбородке красовались жирные пятна. На носу тоже было большое синее пятно. Она затопала ногами.
— О!
Дилан с обеспокоенным выражением лица заглянул за угол. Можно подумать, он не подозревал, в чем дело.
— Ты в порядке? — спросил он.
— В порядке ли я? — Стейси замотала головой, глядя на свое отражение в зеркале. — Нет, не в порядке! Помимо всего прочего, ты… — она ткнула пальцем в его грудь, — сделал из меня какое-то посмешище. И после этого я должна быть в порядке?
Вздохнув, Стейси ухватилась за мраморный туалетный столик и снова посмотрела в зеркало. И она появилась на публике в таком виде? И ее сфотографировали?
— Что ты сделал со мной? — Она чуть не плакала. Ее пальцы, вцепившиеся в мрамор, почти онемели, но это не так обеспокоило ее, как… желание задушить Дилана.
Или по крайней мере раскрасить его так же.
Дилан взглянул на нее и отступил назад, вертя головой, будто в поисках укрытия.
— По крайней мере сейчас тебя уже не так волнует наше разоблачение. Ха-ха.
Он разумно ретировался, а Стейси бросилась за ним в погоню, кружа вокруг диванчика, кресел и стола с корзиной фруктов. Джинджер с лаем последовала за ней, желая поиграть.
— Не сейчас, девочка, — сказала ей Стейси. — На этот раз он мой.
Она посмотрела на Дилана:
— Говоришь, волнует?
Стейси окинула взглядом комнату и остановилась на сумке. Внезапно ее осенила идея. Дьявольская идея, но Дилан заслуживает этого. Она подняла сумку.
— Кого, меня? Волнует? А вот и нет.
— Ты сама говорила, чтобы я поторопился. Я ведь хотел нанести мазь ровным слоем.
— Ровным, да? — Открыв сумку, Стейси извлекла тюбик с губной помадой гранатового цвета и темно-синий карандаш для глаз. Она поднесла помаду к солнечному свету, струящемуся через окно, и искоса посмотрела на нее. Да, это подойдет.
Он считает, что клоунская раскраска выглядит забавной? Что ж, она покажет ему, как это делается.
— Значит, ровным слоем, да? — повторила Стейси с дьявольской улыбкой.
Дилан отступил, расположившись на противоположной стороне кровати.
— Если тебя волнует дальнейшая судьба нашего ложного медового месяца, — быстро заговорил он, — то здесь действительно нет никаких проблем. Служащие отеля не станут ничего сообщать тете Джеральдине.