— Вот бы встретить такую любовь, как в спектакле, — мечтательно проговорила Лиза. — Бывает же такое на свете!
— Ты сама сказала — это спектакль, в жизни так не бывает, — вернула я на землю свою не в меру расчувствовавшуюся подругу.
— Как это не бывает? — горячо возразила Лиза. — В жизни все бывает, на то она и жизнь. Другое дело, что бывает редко. К сожалению. Почему такое не может случиться со мной? Я так этого жду!
Я ничего ей не ответила, да и что тут скажешь? Мечтать, как говорится, не вредно.
— А ты могла бы умереть ради своего Паши? — спросила Лиза, не в силах оставить эту волнующую тему.
— Я лучше буду жить ради него, — уклончиво ответила я и предложила: — Может, еще по мороженому?
Но так быстро увести подругу от любимой темы не удалось, она любила порассуждать о безумной любви, что вовсе не мешало ей несколько минут спустя заявить, что не надо относиться к любви серьезно, что это просто игра.
— Нет, все же скажи честно, — не отставала она, — а если бы так сложились обстоятельства, ты смогла бы умереть ради него?
— Да не знаю я, — слегка рассердилась я. — Ты что, мексиканских сериалов о любви насмотрелась? Это там все пачками умирают от любви. А я предпочитаю жить для любви.
— А можешь ты ради любимого пожертвовать всем? — не унималась Лиза. — Простить ему все, что угодно? Знакомо ли тебе такое чувство, когда ты физически не можешь дышать, щемит сердце, тебе плохо, если его нет рядом.
— Ну я же дышу, как видишь, — ехидно вставила я и вздохнула.
Когда на подругу находило вдохновение, пытаться ее остановить было бесполезно. Оставалось только ждать, когда запас красноречия у нее наконец иссякнет и она вернется на грешную землю.
— Знаешь ли ты, что это такое, когда ты не можешь и дня прожить вдали от него? Когда простое прикосновение его горячей ладони обжигает тебя словно электрическим током? Когда, проснувшись рядом с ним, ты готова рыдать от счастья и благодарить Бога за тот бесценный дар, что он ниспослал тебе. Ты готова целовать его руки, следы его ног, часами любоваться на его спокойный мужественный профиль и вздрагивающие во сне ресницы, и…
— Стоп! — не выдержала я. — Я вовсе не собираюсь целовать ничьи следы. Зачем? Бред какой-то! Все, что ты сейчас наговорила с таким пафосом, напоминает мне низкопробную литературу из серии женских романов, читать которые могут лишь умственно неполноценные особи женского пола.
Подруга немного надулась на меня, но долго обижаться она не умела, вскоре сменила гнев на милость и принялась весело болтать уже на более земную тему.
— Как ты думаешь, как его родители тебя встретят? Ты им понравишься?
— Ну откуда же я знаю? — пожав плечами, ответила я. — Пашка говорил, что его мама очень милая женщина, думаю, я смогу наладить с ней хорошие отношения. Мне почему-то кажется, что это будет нетрудно.
— Со свекровью возможно и да, но вот как быть со свекром?
— А что свекор? — я сделала вид, что не понимаю, о чем речь. — Почему с ним что-то должно быть иначе?
— Ну как же, ведь он такой важный человек! — протянула Лиза. — Вдруг его не обрадует тот факт, что его единственный сыночек женился на девушке, хотя и очень милой и славной, но из простой небогатой семьи, не принадлежащей к его кругу?
Я тяжело вздохнула. Этот вопрос я сама не раз задавала себе. Тут надо пояснить, кем был отец моего жениха, пардон, мужа, пока я еще не привыкла так его называть. Александр Владимирович Южный занимал должность главного прокурора города, где родился и вырос мой драгоценный супруг. И, следовательно, был человеком весьма влиятельным и, как я подозревала, небедным. Так что семья моего мужа, которая теперь стала и моей семьей, являлась, по образному выражению Лизы, «мечтой идиотки», и она никак не хотела принять тот факт, что мне совершенно все равно, к какому кругу принадлежат родители моего Пашки. Кстати, я довольно долгое время не знала, кто его отец. На вопросы о профессии родителей он уклончиво отвечал, что мама врач, а по поводу отца отделывался общими фразами. Узнала я обо всем совершенно случайно. Как-то раз, возвращаясь домой после занятий, я услышала за своей спиной шепоток двух моих однокурсниц, обсуждающих, судя по всему, мою скромную персону. Я прислушалась, и мне стало любопытно, а реплика одной из них меня очень удивила: