На площадке стояла мисс Кверк в ночной рубашке. Она зажала голову Бредона под мышкой и шлепала его с впечатляющим усердием, но без особого результата. При этом она продолжала визжать. Бредон, привычный к более методичному наказанию, держался невозмутимо, но няня, высунувшая голову из соседней двери, кричала: “Господи, да что ж это?” Бантер в пижаме с грохотом спустился с чердака, вооруженный длинными каминными щипцами. Увидев хозяина и хозяйку, он остановился и, смутно припомнив армейские дни, взял свое оружие на караул.
Питер схватил мисс Кверк за руку и освободил голову сына из захвата.
– Боже мой! – сказал он. – Я думал, вы против те лесных наказаний.
Мисс Кверк не была настроена на этические дискуссии.
– Этот мерзкий мальчишка! – вскричала она, тяжело дыша. – Он подложил змею мне в постель. Отвратительную, склизкую змею. Змею!
– Очередное неверное умозаключение, – сказал Питер. – Я сам ее туда подложил.
– Вы? Вы подложили змею мне в постель?
– Но я все об этом знал, – вставил Бредон, беспокоясь о том, чтобы почести и вина были распределены справедливо. – Идея его, а змея моя.
Отец одернул его:
– Я не говорил тебе вылезать из постели.
– Нет, сэр, но вы же не говорили не вылезать.
– Вот, – заметил Питер с мрачным удовлетворением, – ты и получил то, за чем шел.
Он утешительно потрепал сына по попе.
– Ха! – сказал Бредон. – Она и шлепать-то не умеет.
– Можно спросить, – произнесла оскорбленная мисс Кверк с дрожью в голосе, – почему меня надо было подвергнуть этому гнусному надругательству?
– Мне кажется, – сказал Питер, – что я страдал от нарастающего возмущения. Лучше дать этим импульсам естественный выход, вы ведь так считаете? Вытеснение всегда крайне опасно. Бантер, найдите мастеру Бредону его ужа и осторожно верните его в котельную. Он отзывается на имя Катберт.