Никогда еще отец не разговаривал с ней таким холодным и презрительным тоном. Амбер сделала глубокий вдох, собираясь с духом:
– Я выполню свой долг, отец, и поддержу Харуна во всем, с чем ему придется столкнуться. Надеюсь, мы подружимся с ним перед лицом наших общих потерь и задач.
Улыбнувшись, шейх Азиз похлопал дочь по руке.
– Вот это больше похоже на мою сильную Амбер. Харун – очень хороший человек, несмотря на тихий нрав… – Отец явно колебался, и Амбер внутренне сжалась, догадавшись, о чем сейчас пойдет речь. – Я знаю, что ты… восхищаешься Алимом. Конечно, любая молодая женщина будет восхищаться всемирно известным автогонщиком, богатым и знатным человеком.
– Пожалуйста, не надо, – с мукой взмолилась Амбер. – Пожалуйста, отец, ни слова больше.
Но он беспощадно продолжал:
– Амбер, дитя мое, ты слишком молода, чтобы понять: мужчины, вершащие историю, – не все Александры Великие и даже не Алимы, – добавил он с напряженной улыбкой. – Реальные герои обычно незаметны и молчаливы. Я уверен, что Харун – один из них. Подумай, почему я выбрал его для тебя, не дожидаясь выздоровления Алима. Я считаю, что вы подходите друг другу. Вы сможете прекрасно жить вместе, если соедините свои сердца и души.
– Да, отец, – кивнула Амбер, ощутив отчаяние.
В этот момент за дверью кто-то пошевелился. Черт возьми, наверное, какой-нибудь слуга подслушивает их! Гневно вскинув голову, Амбер пронзила взглядом дверь. За ней послышались шаги, словно кто-то отступил назад.
Ну хорошо. Кажется, они ушли. Пусть любопытные слуги знают, что теперь им придется иметь дело с ней – их будущей хозяйкой.
– Если ты не возражаешь, отец, мне надо немного побыть одной, – тихо сказала она.
– Ты все еще горюешь о Фади. Хорошая девочка. – Потрепав ее по руке, отец удалился в смежные покои.
Когда дверь за ним закрылась, Амбер громко произнесла:
– Если я узнаю, что кто-то из вас подслушивал и собирается распускать слухи о моем разговоре с отцом, я уволю его без всяких рекомендаций. Понятно?
Потом она упала на кровать и зарыдала. Амбер оплакивала потерю любимого, потерю мечты.
Попятившись от полуоткрытой двери, ведущей в покои принцессы Амбер и шейха Азиза, мужчина, встревоживший гостью, опустил вниз руку, которую поднял, собираясь постучать. Воспитание Харуна эль-Канара не позволяло ему подслушивать чужие разговоры, и если бы он не застыл от ужаса, то не услышал бы, как Амбер отчаянно пытается отказаться от брака с ним. Не увидел бы ее возмущенный взгляд, от которого у него похолодело сердце.
Теперь он знал, как относится к нему будущая жена… Практически с отвращением. Но почему это его удивляет?
Резко повернувшись, он направился к себе. Ему нужно было побыть одному. Всего несколько минут. Чтобы подумать…
– Господин Харун, вам звонил принц аль-Хассан Сауди относительно нефти в Эмиратах. Он очень хочет с вами поговорить насчет нового нефтяного месторождения, открытого господином Алимом.
– Хорошо, сейчас я ему позвоню, – тихо ответил Харун, направляясь вслед за секретарем в свой кабинет.
Когда звонок был сделан, к нему пришел министр:
– Мой повелитель, надо как можно скорее провести церемонию инаугурации. Ради процветания нашей страны. Народ с нетерпением ждет, когда вы станете законным правителем Аббас-аль-Дина.
Секретарь мигом принес парадное одеяние и помог Харуну облачиться в него, прежде чем тот успел что-либо сказать.
В течение следующих пяти часов, когда Харун сидел, стоял, кланялся и произносил речи, никто не догадывался о том, как глубоко горюет он о своем погибшем брате, который был старше его на девять лет. Фади был для него даже больше чем отцом. Разве мог кто-нибудь понять, как одинок он стал после исчезновения Алима?
С детства Харуна приучили скрывать свои чувства – кроме ревностного желания служить своему народу. Но во время церемонии восхождения на престол он то и дело на несколько минут терял контроль над собой, и перед ним всплывали видения: медовые глаза, такого же цвета кожа, улыбка, которую Амбер прикрывала рукой, и ямочки на щеках, когда что-то смешило ее. Развевающиеся черные волосы и танцующая походка.
И каждый раз он отметал их – ее – прочь. Ему надо было держать себя в руках.
Когда ночь опустилась на город, Харун уселся за рабочий стол и принялся жевать сэндвич. Он покинул торжественный ужин, как только было объявлено о помолвке, сославшись на неотложные дела. Таким образом он избавил себя от необходимости находиться рядом с Амбер. А точнее, избавил ее от необходимости находиться рядом с ним.