Пока эти мысли градом сыпались на сознание Городнищева, а Сосов вспоминал тот единственный раз, когда его схема сработала, к ним незаметно подошла медсестра.
– Чего вы тут стоите, скучаете? – спросила Королёва, обращаясь к Сосову. – Или по телеку интересное что-то показывают?
– Не особо, – ответил Сосов, учуяв запах спирта и сигарет. – Так, мелькает что-то.
– Привет, мальчишки! – улыбаясь, поздоровалась Королёва, заметив, что вся рекреация смотрит на неё.
Мальчишки оживились, и каждый на свой лад здоровался с ней. Все старались завладеть её вниманием и хотя бы перекинуться парой фраз, сказать что-нибудь приятное, даже Городнищев. На его «Прекрасный вечер, не правда ли?» ответа не последовало. Сосов же, не желая участвовать в этом коллективном комплементировании, ушёл под шумок в свою палату, где демонстративно начал читать.
– Ну, куда ты ушёл-то? – спросила Королёва, зайдя к нему. – Опять читаешь. Сколько можно?
Она села к нему на кровать и отобрала «Воскресенье». «Да, – думал Сосов. – Она пьяная». Он всё прекрасно понимал, и в нём жгучим пламенем загорелись противоречья. Всё было как-то слишком просто и от того казалось ему неестественным и даже невозможным. Поведение Королёвой выставляло её как дешёвую шаболду в глазах Сосова. А он всегда говаривал в подобных ситуациях: «Из двух тропинок я нехоженой пойду». Сосов был брезгливый и ревностный мужчина. Он, естественно, не рассчитывал на девственных красавиц в своей жизни, но хотел, чтобы женщины, да и мужчины, хотя бы скрывали своё блядство, хотя бы делали вид, будто он первый, кто действительно покорил их сердце. Сосов был очень тщеславен по части отношений.
И вот сидит Королёва на крае кровати растерянного солдата и думает, что он с ней заигрывает так. Вся эта нерешимость и игнорирование её намёков своего рода прелюдия. Как говорится, чем дольше ожидание, тем больше наслаждение. И Королёва даже не обращала внимания, что сегодня нарушила все свои оставшиеся принципы: не бухать с новичками, не давать сразу. Она просто хотела развлечений. Её пустая, провинциальная жизнь скрывалась за ширмой выпивки и разврата. Хотя ещё сейчас Королёва была не готова это признать, но если вернуться назад во времени и сравнить её прошлую и настоящую, то разница явно ударит в глаза. Как это могло произойти? Почему она всё ещё не замужем? Неужели её просто обошли стороной? Или она сама что-то сделала и делает не так в своей жизни?
«Что с тобой не так?» – думал Сосов, глядя на лоб Королёвой, стесняясь встретиться с ней глазами.
Сосов не мог понять, про кого он задал этот вопрос – про неё или про себя.
– Ну, ответь что-нибудь, – уже обиженно сказала Королёва.
– А какой был вопрос?
– Я говорю, сколько можно читать? – Королёва растягивала слова и, закатывая глаза, резко и противно жестикулировала.
– А что ещё делать? По телеку ничего интересного нет.
– Что делать, что делать, – Королёву утомляло притворное тугодумство Сосова. – Пошли, чая хоть выпьем.
– Не хочу, спасибо, я сыт, – отвечал Сосов полный понимания.
– Ничего, вода дырочку найдёт.
– Разрешите книжку забрать? – раздражаясь, спросил Сосов.
– Да зачем она тебе?! – корчась и вздыхая, воскликнула Королёва.
– Чтобы о чае не думать, – резко и холодно ответил ей солдат и протянул руку за книгой.
Королёва ощутила укол в своё самолюбие. Она услышала в интонации Сосова фразу: «Не хочу я со всякими шмарами знаться». От чего Наташа бросил в него книгу со словами «Забирай её хоть на всю жизнь», имея в виду «Чтобы ты всю жизнь в одиночестве провёл, зануда. Иди и трахайся со своими книгами, а то вздумал ещё тут осуждать меня. Да кто ты вообще такой? Что ты знаешь? Да ничего ты не знаешь! Ради выебонов ходишь везде с этой макулатурой, чтобы за умного сойти. А по факту ты – никто. Ты просто зануда и тряпка…» и т.д.
Да, порою за словами кроется ещё больше слов.