– Пилот. – В ее голосе послышались нотки скрытой зависти. – Здорово. А тебе когда-нибудь доводилось летать на космических кораблях?
Я отрицательно покачал головой.
– Ни разу, – соврал я. – Но мой отец много рассказывал мне об этом. Не забывай, мне было всего двенадцать, когда меня арестовали.
Речь вновь зашла о моем прошлом, но, как я и предполагал, ей не хотелось развивать эту тему.
– Если ты родился в лаборатории, а рос и воспитывался со своими сверстниками, как ты можешь кого-то называть отцом?
Классный вопрос. Она все больше и больше нравилась мне.
– Высокопоставленные люди в нашем государстве, – пояснил я, – вроде политиков и крупных чиновников, как правило, имеют семьи, чтобы дети могли сызмальства постичь все тонкости и завести полезные связи, которые могут пригодиться в будущем. В пятилетнем возрасте нас вводят в то общество, в котором нам предстоит вращаться в дальнейшем. Это обычная практика, но иногда завязываются весьма тесные отношения. Так случилось и у нас с отцом, – грустно закончил я.
– Прости, – сказала Чинг, – я не хотела причинить тебе боль; если тебе неприятно, я больше не буду затрагивать эту тему.
Я решительно освободился от мрачного настроения. По крайней мере ей этот спектакль пойдет на пользу.
– Нет-нет, все нормально. Мой отец был выдающимся человеком; я его никогда не забуду. Но теперь все в прошлом. Сейчас для меня важно то, что происходит здесь. – Для большей драматичности я выдержал длинную пузу, откашлялся и резко перевел разговор. – А что значит Девушка Радости?
Казалось, она была благодарна мне за то, что гнетущая атмосфера в комнате неожиданно разрядилась. Я тоже был не прочь поболтать о другом – следившие за мной сотрудники СНМ могут поймать меня на какой-нибудь несообразности – и тогда провал неизбежен.
– Девушками Радости, – менторским тоном поведала Чинг, – называются представительницы развлекающего класса. Это поистине ужасная судьба, но психиатры блокируют им чувство собственного достоинства, и они воспринимают все как должное. – Ее передернуло. – Даже говорить об этом не хочу. Конечно, они тоже нужны и по-своему служат процветанию Государства, но я мечтаю о другом. – Чинг внезапно зевнула, попыталась изобразить заинтересованность, но не смогла. – Извини, – честно призналась она, – наверное, мне пора на боковую. Обычно я сплю в отведенном для личных дел промежутке, чтобы успеть сделать еще что-то утром, перед сменой. Но если у тебя другое мнение на этот счет, мы как-нибудь договоримся.
– Да нет, все в порядке, – заверил я. – Я привыкну к твоему распорядку. Сначала попробую поработать, а если и потом не засну, то поброжу по общежитию – надо же разобраться, где что находится. Через пару дней я подстроюсь под твой режим.
Она сонно кивнула и, не удержавшись, снова зевнула:
– Если пойдешь гулять, то не выходи на улицу. По правилам, пары в свободное время должны выходить из дома только вместе. – За предупреждением опять последовал зевок.
– Постараюсь не забыть, – пообещал я. – Мне попался хороший учитель.
Чинг залезла в постель и мгновенно уснула. Я решил пока не выходить из комнаты, а прилег на кровать и, уставившись в потолок, стал размышлять об услышанном. Нужно найти лазейки, которые позволили бы мне заняться своим прямым делом.
Первое время помощь Чинг будет, без сомнения, бесценной. Она девушка симпатичная, романтичная и на лету схватывает новое. Но в дальнейшем может доставить мне массу проблем. Довольно сложно бороться с режимом и спланировать убийство властителя, когда по пятам за тобой ходит партнер, свято верящий в систему. В случае чего она не колеблясь сдаст меня СНМ – ради моего же блага.
Конечно, из любой ситуации есть выход, но потребуется много времени и изобретательности. А время не ждет! Существует только один способ избавиться от постоянной опеки Чинг – сделать ей ребенка. Тогда домашние дела свяжут ее по рукам и ногам. Однако мне было всего лишь четырнадцать лет, и я (страшно подумать!) был девственником…
Глава 5.
ДРУЖЕСКАЯ БЕСЕДА С СНМ
Как и говорила Чинг, работа оказалась нетрудной. Основное делали машины – от нас требовалось только нажимать кнопки, а также осматривать салоны такси, автобусов и кабины водителей – человек засовывает мусор в такие неожиданные места, куда ни один робот не догадается заглянуть. Сколько раз я сам кидал что-нибудь под сиденье или запихивал в узкую щель между подушками – и только лишь потому, что мне так было удобно! Каждому не мешало бы для начала поработать пару месяцев на уборке общественного транспорта, и только потом получить разрешение пользоваться им в качестве пассажира.
Чинг была невероятно рада, что наконец-то нашла товарища по несчастью и, стремясь вовлечь меня в бурную общественную жизнь Гильдии, посвящала мне все свободное время, знакомя с дневной и ночной жизнью города – последняя, кстати, оказалась куда сложнее, чем я мог подумать.
Теперь, когда я постиг логику города, он показался мне скомпонованным на редкость гармонично, продуманно и уютно. Моя подружка заверила, что Серая Бухта считается одним из красивейших городов планеты. В огромной полости было предусмотрено все, чтобы он мог расти и развиваться с минимальными неудобствами для его обитателей.
В Серой Бухте имелся даже свой театр – великолепное здание; правда, представления перемежались пропагандой и панегириками Государству, так что мне гораздо приятнее было сидеть дома за терминалом, роясь в огромных компьютерных библиотеках. Сервис даже позволял заказать на дом бумажную копию книги. И стоило это вполне приемлемо. Книги в основном были технического и естественнонаучного содержания – художественной и политической литературы я не встречал. Нечего смущать молодые здоровые умы.
Галереи живописи заслуживали всяческих похвал – богатейшие коллекции, украшенные известнейшими шедеврами мастеров Земли. Ничего удивительного: подавляющее большинство ценностей в свое время было похищено из крупнейших музеев, а для хранения краденого Медуза подходила как нельзя лучше. Что касается местных творцов, то им дозволялось все, лишь бы они не посягали на политику Государства. Здесь развивалась своя музыка, был даже настоящий Всепланетный симфонический оркестр – по-видимому, один из многих. Я поистине блаженствовал на концертах гениев далекого прошлого. Многие имена явились для меня открытием, как, впрочем, и современная, весьма своеобразная местная музыка. Похоже, люди созидают искреннее компьютеров. Гильдию музыкантов Медузы возглавляла добровольно прибывшая на планету женщина – композитор и музыковед. В Конфедерации ее воспринимали как анахронизм, однако она хорошо знала Таланта Упсира и не смогла устоять, когда тот поманил ее пряником – первозданной в музыкальном отношении планетой.
В нашем общежитии тоже кипела жизнь. Я с удовольствием использовал всевозможные льготы, предоставлявшиеся Гильдией, вроде права на посещение принадлежащих ей спортивных площадок и гимнастических центров. Соревнования между различными гильдиями очень помогали мне поддерживать необходимую форму и завязывать знакомства с людьми разного социального положения. Единственной организацией, которая не имела своей команды и не проявляла никакой общественной активности, была СНМ. Говорили, что в свое время они пытались создать нечто подобное, чтобы поднять свой авторитет в глазах простого народа, однако эта затея провалилась: отдаваться игре и чувствовать себя свободно с людьми, способными полностью исковеркать вашу жизнь, не под силу никому.
Рядом с Чинг – и на работе, и на спортивной площадке – я и в самом деле ощущал себя четырнадцатилетним подростком и получал от этого бездну удовольствия. Но и о задании не забывал ни на мгновение. Я так живо увлекся идеями о том, чтобы заняться еще чем-нибудь, помимо подготовки убийства властителя – хотя и этого было вполне достаточно! – из-за ограниченности местного общества. Замаскированные пришельцы и суперроботы могли сидеть в каждом третьем офисе, и я так и не узнаю об этом.