Крис кивнул:
— Знаю-знаю. Потом произошел дрейф континентов — огромная первоначальная масса суши стихийно распалась на отдельные, меньшие, элементы, на нынешние части света.
— Не стихийно, — поправил его Григорий. — Континентальный дрейф имел свои законы. Как и внутренний сверхпривод, наличие которого было открыто лишь в последние годы. Сейчас никто не станет оспаривать, что все прочие континенты расходились от Африки. Африка — центр, та самая Пуповина Мира, если хочешь, сердцевина массы упомянутой пангеи. Под этой гигантской крышкой, выполнявшей функции изоляционной прокладки, зародился исполинский конвекционный поток, устремлявшийся из глубин планеты.
— Какой поток?
— Конвекционный, — улыбнулся Григорий. — Несколько лет назад мы произвели опыт в емкости с теплой водой, в которой плавали соединенные вместе наподобие мозаики куски стиропора. В неподвижной, казалось бы, воде почти сразу же возникли конвекционные потоки, направленные вверх, причем под самым центром этой собранной из кусочков плитки. Теплая вода сама собой пришла в движение. Под центром плитки ее потоки устремлялись кверху, у краев — вниз, разделяя, таким образом, плитку на фрагменты. В точности так же происходило и с пангеей. Сил конвекции оказалось достаточно, чтобы расколоть суперконтинент на отдельные фрагменты и направить их в разные стороны. Когда-нибудь, миллионов эдак через двести, все эти фрагменты вновь соединятся в один, новый, суперконтинент.
Крис, затаив дыхание, слушал геолога.
— А Африка?
— Африканский континент за все это время почти не сместился. Разве что совсем немного на север, и теперь на востоке у долины Рифт обнаруживает тенденцию к разлому, но центр гигантского смещения суши располагался в тот период именно здесь. Буквально под ногами. Здесь находилась исполинская сверхактивная точка. Вследствие незначительного смещения континента к северу упомянутая точка ныне лежит примерно в тысяче километров южнее отсюда у вулканического района в Национальном парке Вирунга. И древние магматические наслоения, по которым мы сейчас топаем, — свидетельство того периода. На протяжении миллионов лет они обнажались и подвергались воздействию эрозии.
— Следовательно, это и есть Пуповина Мира…
— Причем не только в аспекте геологии, — продолжал Григорий. — Как тебе известно, Африка — колыбель человечества, колыбель нашей современной цивилизации. Но это уже другая тема, и в ней я, откровенно говоря, разбираюсь не лучшим образом.
Крис машинально кивнул. И тут же спросил себя: а была ли эта тема на самом деле другой и не взаимосвязаны ли обе они каким-то образом? Может, все же существовала некая смычка, до сих пор обойденная вниманием? Может, именно сейчас их ждало открытие, позволяющее свести воедино все разрозненные детали, дающее ключ к отгадке очень многих тайн. Крис чувствовал, что они идут по следам некоей древней тайны.
Известной его работодателю Норману Стромбергу.
Глава 9
Вздохнув с облегчением, Ханна присела в тени акации; рядом, кряхтя, усаживались остальные члены экспедиции.
— Кажется, мы пока что идем по графику, — тяжело дыша, отметила она, еще раз взглянула на карту и удовлетворенно кивнула. — Вот, посмотрите. Согласно твоим расчетам, Крис, здесь должен находиться скальный купол. А вот тут — небольшая боковая долина, и на нашей стороне та самая зубчатая горная цепь. Voila! Мы почти прибыли!
Патрик, присев рядом, с наслаждением вытянул ноги.
— Ох ты Боже мой! Я уж и не надеялся одолеть последний кусок. Перелезая через эту осыпь, я едва не оказался под брюхом моего верблюда.
Ирэн, склонившись, массировала икры.
— У меня мышцы гудят, причем те, о наличии которых я и не подозревала. Вот эта, например. — Она надавила на участок чуть ниже тазобедренного сустава. — Кто-нибудь скажет, что это за мышца и на кой черт она сдалась?
— Разбудите меня кто-нибудь через полчаса, — умолял Альберт. — Если бы вы знали, как мне сейчас хочется упасть без чувств.
И тут же свалился рядом с Патриком прямо на песок.
— Вы только посмотрите, — усмехнулся Крис. — А для наших верных друзей-туарегов такой переход — все равно что воскресная прогулка. Никак не угомонятся.
Ханна, оторвавшись от карты, посмотрела на охранников.
— И для меня непостижимо. Подумать только, я не один год провела здесь, и все же у меня в голове не укладывается, как они выдерживают эту жуткую температуру. Абду, признайся честно, как вы спасаетесь от такой жарищи? — обратилась она к своему помощнику.