— Никакие не военные, — безапелляционно заключила она. — Это съемочная группа. И явилась она по нашу с тобой душу.
Ханна попыталась разглядеть автомобили, что было почти невозможно из-за пыли. Но даже то, что она увидела, повергло ее в изумление.
— Я-то рассчитывала, что нам пришлют захудалую съемочную группу в пару человек, — продолжала она. — А тут тебе целых два «хаммера». Это ведь «хаммеры», причем новехонькие. Вездеходы.
Ей вспомнилось, как пару дней назад в направлении Джанета над их головами пронесся тяжелый транспортный самолет. То, что он летел в Джанет, сомнений не вызывало — здесь на многие сотни миль не было другой посадочной площадки для крупных машин. И Ханна тогда еще спросила себя: а что понадобилось этой махине в Богом забытом краю? Теперь она поняла.
Из Джанета в лагерь вела пыльная дорога. Здесь, в сотне метров над равниной, задувал обжигающий кожу сухой самум. А там, внизу, жара и вовсе была адской. Ханна встала рядом с Абду.
— Похоже, они засели.
Помощник кивнул:
— Не заметили предупреждающую надпись на щите, вот и угодили в рыхлый песок.
Ханна взглянула на колонну внизу.
— Так и есть, — согласилась она. — Я ведь говорила, чтобы подождали до осени, а меня и слушать не стали. Вообще-то от Национального географического общества можно было ожидать и большего профессионализма. Сначала они месяцами протирают штаны на скучнейших обсуждениях бюджета, а потом вдруг, видите ли, увязают в песке. Даже не потрудились сообщить мне, кто возглавляет группу. От души надеюсь, что сюда все-таки не прислали дилетантов.
По опыту долгого пребывания в пустыне Ханна знала, что поездка в этот регион, да еще в разгар лета — непростое испытание даже для людей бывалых. Кроме ужасающей жары, лето было сезоном песчаных бурь. И оказаться застигнутым ими на равнине, где негде укрыться, как, например, произошло с двумя вездеходами внизу, могло означать и гибель. Песок в считанные минуты похоронил бы их. Ханне уже приходилось видеть подобное. Спустя час автомобили превратились бы в невысокие симпатичные барханчики.
Ханна зажмурилась. Уж она-то могла оценить степень риска, связанного с непредсказуемым ветром пустыни. Прибывшим невероятно повезло, что до сих пор погода не преподносила сюрпризов. И все-таки какое преступное легкомыслие!
— Может, мне спуститься вниз и помочь им?
Ханна отрицательно покачала головой:
— Нет уж. Пусть сами выкручиваются. Пройдут проверку на прочность. Если им не под силу одолеть несчастный кусочек от Джанета до нас, как они смогут забраться в глубь пустыни?
— Думаешь, поиски все-таки продолжатся?
— Разумеется. Готова поспорить на бутылку перно. Вопрос лишь в том, выдержат ли они.
В глазах Абду сверкнули веселые искорки.
— Сегодня ты, как вижу, само добродушие, — иронично отметил араб. — Вроде даже и не рада их прибытию, а?
— Рада, рада. Только вот почему-то не расположена помогать им выбираться из дерьма. Это ты можешь понять? Я всегда сама выбиралась. А эти? Явились на готовенькое, и еще им… — Она раздраженно махнула рукой.
Абду недоуменно покачал головой:
— Странные мысли. Непонятные. Я всегда полагал, что как раз тебе больше всего хотелось сенсации. А теперь, вместо того чтобы броситься к ним с распростертыми объятиями, ты готова ставить беднягам палки в колеса.
Ханна вздохнула:
— Иногда я задаю себе вопрос, правильно ли поступила. Может, просто надо было послать статейку в «Археологию сегодня», и ее с лихвой хватило бы. Теперь здесь целая съемочная группа, которая перевернет все вверх дном — и все ради часового ролика на канале «Дискавери», втиснутого между двумя рекламными паузами, естественно. А если мои гипотезы окажутся ерундой? В таком случае я предстану перед всем миром настоящей дурой. Кажется, меня пугает собственное бесстрашие.
Абду кивнул:
— Вполне возможно. Но у меня почему-то ощущение, что не это истинная причина твоего плохого настроения. Может, у тебя совесть нечиста, потому что ты кое-что пообещала и не сдержала слова?
Ханна подняла голову:
— Не понимаю, о чем ты.
— Будто и вправду не понимаешь. Я имею в виду обещание, данное Кору. О том, что ты никому не расскажешь об этом месте.
Она улыбнулась. Оказывается, Абду видит ее насквозь.
— Признаюсь, я сказала неправду, и пусть Кор будет разочарован, однако я все-таки считаю необходимым проинформировать о своей находке общественность. Я понимаю, что речь идет об объекте огромной культурной ценности, пока что скрытом от глаз людских. Признаюсь, мне нелегко было принять это решение. Но в жизни наступают моменты, когда следует все тщательно взвесить.