— А черт! — выругался Крис. Острая боль пронзила левую стопу, он со стоном опустился на землю.
Альберт резко повернулся.
— Ну что там еще? — раздраженно рявкнул он. — Чего орешь как резаный? Нечего тут разыгрывать калеку. Со мной такое не пройдет!
— Да пошел ты! — возмутился Крис, с перекошенным от боли лицом извлекая из ступни острый осколок камня. — Неужели так трудно идти помедленнее? Несешься как угорелый. Можно подумать, что-то изменится от того, что мы явимся к завалу на полчаса раньше.
Альберт, пробурчав что-то нечленораздельное, повернулся и продолжил путь в том же темпе.
— Дьявол, да ты что, оглох, что ли? Не слышал, что я сказал? — заорал Крис.
Звукотехник не удостоил его ни взглядом, ни ответом и скрылся за ближайшим поворотом. Терять его из виду Крис не мог — пришлось бы торчать в этой непроглядной тьме. Такая перспектива явно была климатологу не по душе, и, превозмогая острую боль в ступнях, он кое-как поплелся за Альбертом. Миновав очередной поворот, он, к великой радости, увидел каменную лестницу и отодвинутую каменную плиту. Наконец-то! Из последних сил прошагал по ступеням и опустился на землю в пещере. В голове ни единой внятной мысли. Не прошло и двух минут, как Крис провалился в глубокий, без сновидений, сон.
Проснувшись от запаха приправ и жареного мяса, он с трудом поднялся и огляделся. Альберт сидел у каменной плиты с рацией в руке. Пока Крис спал, он развернул походную плитку, на которой теперь благоухал рис.
— Гм, пахнет изумительно. Надеюсь, и мне что-нибудь достанется.
— Если ты ничего не имеешь против тушенки и сушеных помидоров, то милости прошу.
— Ты еще спрашиваешь! Честно говоря, я готов ради такой еды на все. Не знаю, как ты, я уже смотреть не могу на пшенную кашу. Я жил на одном изюме да орехах.
Альберт бледно улыбнулся в свете синего пламени газовой плитки.
— Я больше налегал на финики, по-моему, кроме меня, их никто из группы не ел, — ответил он. — Но можешь представить, что пришлось испытать моему желудку. Если бы не Абду, я сам бы нанялся в повара, — продолжал Альберт, ткнув ложкой в содержимое сковороды. — Вообще-то все куда вкуснее и легче, чем кажется на вид. Так что, если желаешь, присоединяйся.
Крис иронически взглянул на него.
— Идея, конечно, заманчивая, что и говорить, но тогда тебе придется развязать мне руки. Иначе буду жрать как пес. На четвереньках.
— Нет-нет, об этом даже не думай, — замотал головой Альберт. — Развязывать я тебя не собираюсь. Могу покормить с ложечки.
— Альберт, да не будь глупцом! Уж не вообразил ли ты, что я терминатор? Перед тобой ни больше ни меньше, чем изголодавшийся лабораторный хлюпик, случайно оказавшийся агентом конкурирующей фирмы. Мы ведь не первый день знакомы, и ты знаешь, что я мухи не обижу. К тому же у тебя винтовка. Так что можешь держать меня под прицелом, пока я буду насыщаться.
Крис робко улыбнулся, но Альберт был неумолим.
— Честно говоря, я не знаю, кем тебя считать. Но то, что ты работаешь на Стромберга, свидетельствует: ты не такой простак, каким хочешь казаться. Так что — либо я кормлю тебя с ложки, либо подыхай от голода.
Крис ничего не ответил, лишь мрачно посмотрел на звукотехника, всем своим видом показав, что уступает насилию, и уселся подле Альберта.
— А что, если мне приспичит отлить? Так и будешь придерживать меня за конец?
Десять минут спустя Крис с довольной улыбкой откинулся на камень скалы. Хотя он не единожды обжег язык и губы во время не совсем привычной трапезы, это было более чем приемлемой ценой за чувство сытости, приятным теплом разлившееся по телу.
— Ох, как же все было вкусно! Надеюсь, у тебя еще остались эти сушеные помидоры. Я и не думал, что они такие изумительные на вкус. — Взглянув на Альберта, Крис понял, что время бесед о погоде миновало. — Ладно. Что дальше?
Звукотехник соскреб подгоревшие остатки со сковороды, после чего песком очистил ее. Покончив со сковородой, достал откуда-то небольшой металлический кувшин, наполнил его водой из фляжки и поставил на плитку. И снова взялся за рацию.
— Еще раз попытаюсь вызвать кого-нибудь из спасателей.
— Хорошая идея. Но к рации я бы прибегнул лишь в том случае, когда все остальные средства испробованы. Может, лучше посмотреть, в каком состоянии выход? Может, Патрик просто не подумавши ляпнул, что он завален. Готов начать первым разгребать эту дрянь.