Незаметно проходит январь, и приближается день нашей свадьбы. Как подумаю о том, так сердце в груди замирает. Венчание назначено на пятнадцатое февраля. Осталось всего две недели до того, как я женой стану! Но в жар бросает не оттого, что я получу другой статус. Просто мысли каждый раз уносит в сторону взрослых отношений мужчины и женщины. И я осознаю, что поцелуями там дело не ограничится.
Снова не замечаю, как отвлеклась от изучения истории, погрузившись в будоражащие мысли. Рука в этот момент на мышке находится. Я пялюсь в экран, перечитывая по десятому разу одно и тоже. И вдруг перед глазами разворачивается окно с таким ужасом, что у меня дыхание перехватывает, и я с воплем вскакиваю с места.
На весь экран голые люди, которые… Великий боже! Мне кажется, что я ослепну от этой картины. И главное, не знаю, как это всё выключить. Не нахожу ничего лучше, как захлопнуть крышку ноутбука и запихнуть его в самый дальний угол шкафа. На всякий случай.
Весь день как в тумане проходит. Перед глазами срамная картинка, которая никак не хочет покидать мозг. Меня уже колотит, щёки горят непрестанно. Неужели всё так происходит? Почему женщина так стонала? Значит, слова батюшки о боли и прочем — это правда?
Сегодня жду возвращения Михаила с ужасом. Мне же надо будет рассказать ему, что случилось. И показать! А там стыд такой! Как я ему в глаза посмотрю?
Всё из рук валится. Я никак не могу сосредоточиться на готовке. То и дело срываюсь, бегу в спальню и молюсь, стоя на коленях перед образом. Мне страшно ещё и оттого, что самой придётся через это пройти. Да, наверняка это больно. Мамочки!
Может отменить свадьбу? Но, тогда как я жить буду? Да и не хочу я без Миши. Но почему всё должно быть так?!
Вернувшись с работы, он застаёт меня у иконы всю в слезах.
— Машутка, что случилось? — кидается ко мне.
А я трясусь в рыданиях пуще прежнего. Мише приходится долго меня успокаивать.
— Родных вспомнила? — строит он предположение.
Мотаю головой.
— Похищение?
Всхлипываю и вновь мотаю головой.
— Что тогда?
И я, наконец, указываю дрожащим пальцем на шкаф.
Михаил хмурится, явно не понимая причины моей истерики.
— Там компьютер, — выдавливаю жалобно.
— Сломала, что ли? Так это ничего. Починим. Ты только успокойся.
Сжимаю губы и снова головой мотаю.
— Не понимаю.
Мужчина идёт к шкафу, а у меня всё внутри переворачивается. Закрываю лицо руками, когда Миша ноутбук достаёт и выставляет на стол. Открывает и снова эти звуки!
— Ого, — тянет он.
А мне хочется закричать, подскочить и разбить экран. Почему он не выключает этот срам?!
— Как ты это включила? — озадаченно спрашивает он.
Только головой мотаю, жмурюсь и затыкаю уши, но стоны всё равно полностью заглушить не получается. А потом наступает тишина. Несмело приоткрываю один глаз. На экране обычный текст.
— Это вирусное видео. Надо бы программу защитную поставить, — спокойно произносит Михаил, а мне снова зарыдать хочется.
А я снова рыдать начинаю.
— Машуль, ну чего ты? — ласково говорит он, дотрагиваясь до моего плеча.
В голове и в душе такая каша, что непроизвольно шарахаюсь от прикосновения.
— Ма-а-аш, — тянет он хмурясь.
Взгляд стыдно поднять, не то что на вопрос ответить.
— Так, давай-ка мы поужинаем, а потом спокойно поговорим? Идёт?
Молчу и только вздыхаю тяжело. И тут же из горла всхлип вырывается. Не хочу я об этом разговаривать!
Глава 33
Михаил
Когда узнаю о причине Машуткиного расстройства, становится одновременно и смешно, и страшно. Не понимаю ведь, чего её такая истерика от увиденного накрыла. Ну, «срам» как она выражается, но это же не повод слёзы лить в три ручья.
Ох, чую во всём этом подвох. И обсуждать произошедшее Машка отказывается наотрез. Только страх в её глазах улавливаю. От предложения позвать психолога девушка тоже открещивается. С каждой минутой мне всё больше её настрой не нравится.
— Марусь, ты испугалась? — предпринимаю, наверное, десятую попытку.
И понимаю, что попал в точку. Девушка напрягается и несмело кивает.
— Можешь хоть в двух словах объяснить, чего именно.
Бесполезно. Глухая стена. Остаётся только страдальчески вздохнуть и перевести тему на уроки.
— Что сегодня выучить успела? — интересуюсь.
Маша торопливо пересказывает мне прочитанное.
— Угу, — киваю. — Быстро ты материал усваиваешь, — хвалю девушку. — Скоро я сам справляться перестану. Тем более, у нас с тобой наклонности разные. Я — математического склада ума, а ты — гуманитарного.