— О, Мартин, какой в этом смысл? Это только повредит нам обоим. Ты не доверяешь мне, и я сомневаюсь, что когда-либо начнешь доверять, но даже если мы справимся с этой проблемой, тебе просто придется стать свидетелем моей смерти, только и всего. Я не хочу такой боли ни для тебя, ни для себя. В тебя слишком легко влюбиться, но мое сердце столько раз уже было разбито, что не выдержит последнего раза.
Еще одна слеза покатилась по ее щеке, и Мартин смахнул ее большим пальцем. Он покачал головой.
— Все не так. Все совсем не так. Я верю тебе, я знаю, что нам понадобится время, но, черт возьми, я уверен, что уже люблю тебя, поэтому поздно оплакивать то, что уже случилось.
Он снова поцеловал ее коротким нежным поцелуем, едва касаясь губ.
— Я не сдамся, сладкая Элизабет. Ты будешь моей! — Он мягко улыбнулся, хотя глаза его оставались очень серьезными. — Я уйду сейчас, тебе нужно немного поспать. Я не хотел тебя расстраивать.
Элизабет сморгнула очередную слезу и провела рукой по щеке, затем наклонилась вперед и поцеловала его в щеку.
— Спокойной ночи, Мартин.
Что еще можно было сказать? Она и так сказала все, что могла. Мартин ее просто не слушал.
* * *
Когда Мартин вышел из палаты, он не покинул больницу, хотя и не сказал об этом Лиз. Он спал в кресле у ее двери, потому что хотел дать ей немного времени на размышления в одиночестве. Ему это тоже было необходимо.
И что ему теперь делать? Слишком много фактов, на которые указала Лиз, были неоспоримы. До тех пор, пока он не сможет ей доверять, как он может с ней спариться? Как же он сильно хотел ее! Физически он хотел ее так сильно, что все болело внутри, но была еще и высшая духовная потребность защитить и оградить ее от всего, что могло бы ей навредить.
Она была яркой и завораживающей, милой и веселой. Он хотел заставить ее улыбнуться, но все, что он пока делал, казалось, только заставляло ее плакать. Вот какой несуразной парой он был. Он задавался вопросом, закончил ли Джайлс проверять биографию Элизабет. Может быть, подробности биографии Элизабет несколько уменьшат количество черных пятен в их отношениях.
Мартин вытащил свой мобильник из кармана и быстро набрал номер своего друга и советника. Джайлс ответил после первого же гудка.
— Да!
— Эй, бро, дома все в порядке? — Спросил Мартин.
— Да, все хорошо. Дженне удалось найти родителей всех детей, и они уже собираются забирать их, пока мы разговариваем. У нас в гостях сейчас чертовски много счастливых оборотней. Вот что я скажу тебе.
— Могу себе представить! Ну, это же прекрасно!
— Есть ли проблемы с пленными? — Спросил Мартин.
— Никаких. Все они очень покладисты. Берн, Ганс и я опросили их всех. Мы услышали от всех практически одно и то же, что подтверждает сведения, которые Элизабет рассказала о программе. Наша единственная проблема сейчас в том, что нам с ними делать.
— Да, я подумал об этом, когда Берн предложил нам их взять в плен. Они не знают, где они или кто мы, но они видели нас. Мы могли бы быть стать виновными в похищении людей, если бы они обратились в полицию.
— В общем, верно. Тем не менее, я не думаю, что они были бы склонны обратиться в полицию, учитывая, что они могут быть осуждены за то же самое при данных обстоятельствах. Плюс их правительственный проект засекречен. Я думаю, стоит просто завязать им глаза, а потом развести в разные точки страны и там оставить.
— Пожалуй, так для всех будет лучше. Подобно Холодной войне, повиснет угроза взаимного уничтожения, а это существенно отрезвляет. — Мартин сделал паузу. — Ты просмотрел данные Элизабет для меня?
На другом конце телефона на какое-то время зависла тишина, а затем Мартин услышал, как шуршат бумаги.
— Да, я сделал, как ты просил. Но не уверен, что ты будешь в восторге от этого.
Великолепно.
— Хорошо, я подготовился, можешь бросать камень.
— Элизабет Роуз Монтроуз — единственная дочь генерала Патона Монтроуза и Луизы Монтроуз…
— Генерала Монтроуза? — Перебил Мартин.
— К сожалению, да. Он является руководителем проекта «Асклепий» и, насколько я могу судить, тем, кто привлек Элизабет к участию в проекте.
— Гребаный случай, — выругался Мартин.
— Н-да, я так и думал, что эта бомбезная новость тебе не придется по вкусу, — сказал Джайлс.
— У нее хватает смелости сидеть там и говорить мне, что она «абсолютно честна» со мной, но не хватает совести заявить, что ее отец является главой всего этого чертова проекта? А потом она злится на меня из-за проблем с доверием. Я покажу ей проблемы с доверием…
— Мартин! Мартииин! — Заорал Джайлс, чтобы привлечь его внимание. — Не будь ослом и не напортачь со своей парой. Может, она ждала подходящего момента, чтобы рассказать тебе.
— Насколько подходящего? Когда ее отец появился у моего порога с гаубицей, направленной на мои яйца? Иисусе Христе и все ангелы его! Если ее отец генерал, то как только они обнаружат, что ее тело не найдено в руинах этой лаборатории, они кинутся искать ее, как свора гончих — лису.
— Мартин, остынь на минутку. Девушка больна, только вчера она была с лихорадкой и в бреду. Я слышал ее в машине. Ради бога, пока она в больнице, сколько времени вы действительно с ней провели? Ты ее допрашивал?
— Нет, конечно, — проворчал Мартин. — Ну, может поспрашивал немного. Я пытался узнать ее.
— И насколько вам удалось быть откровенными? Ты рассказал ей что-нибудь личное о себе? Что-нибудь о Клане, какую-то информацию, которую нельзя получить в общем доступе?
— Ты что, спятил? Конечно же, нет. Я не могу доверять ей личную или секретную информацию. Я еще не определился с ней.
— Ты себя слышал? Ты реально ожидаешь, что она прям горит желанием поделиться с тобой своими секретами? Ты требуешь от нее доверительной информации, но абсолютно не собираешься отвечать доверием ей? С чего бы ей это делать? Что она получает от этого?
Мартин заткнулся, Джайлс был прав. Элизабет в основном говорила ему то же самое, но он не слышал ее. Она рассказывала ему все, а он ей ничего не говорил. Как она могла доверять ему? Богиня, он был идиотом!
— Ты прав, Джайлс. Я мудак. Мне нужно поговорить с Берном. Спасибо, брат. Я поговорю с тобой позже.
Мартин отключился и уже собирался дозвониться до Берна, когда пришел врач с вечерним обходом. Встав и пожав ему руку, Мартин вошел в комнату вместе с доктором Фицпатриком.
— Я думала, что ты ушел, — буркнула Лиз в сторону Мартина. — Здравствуйте, доктор Фицпатрик, — продолжила она, обращаясь к врачу и направив все свое внимание на него.
— Добрый вечер, Элизабет. Как ты себя чувствуешь сегодня вечером?
— Все еще немного уставшей, но в остальном гораздо лучше, спасибо. Температуры сегодня не было, а одышка прекратилась.
— О, это хорошие новости! Я собираюсь выписать тебя завтра. Просто продолжай принимать лекарства и отдыхай.
Элизабет закатила глаза.
— О, да, я выучила это, как молитву.
Доктор Фицпатрик улыбнулся и похлопал ее по руке.
— Я в этом уверен. Тебе необходимо прибыть через неделю ко мне на осмотр, хорошо?
Элизабет посмотрела на Мартина.
— Думаю, что приеду, если мой тюремщик разрешит, и я буду еще здесь, — ответила она.
Мартин не знал, сердиться или смущаться.
— Я привезу ее через неделю, Док.
— Спасибо. — Он снова пожал руку мужчине и вышел из комнаты.
— Что ты еще здесь делаешь? Я думала, ты ушел, — спросила Лиз.
Мартин пожал плечами.
— Я оставил тебя в покое. Я охраняю дверь снаружи.
Лицо Элизабет помрачнело.
— Вероятно, ты боишься, что я убегу в больничной сорочке и бахилах?
— Нет, сердце мое. Я хочу быть уверенным в твоей безопасности, — мягко ответил Мартин, выходя и закрывая за собой дверь.