Он снова занялся чтением статей, возвращаясь в столовую, где обслуживающий персонал поспешно накрывал на стол — получив, без сомнения, предупреждение от Секретной службы, что «Фехтовальщик» встал и его нужно кормить. Снова Эффект Его Величества, — недовольно подумал Райан. Но он был голоден, и еда есть еда, так что он вошёл в столовую, выбрал пищу с буфета и включил телевизор, чтобы увидеть, что происходит в мире, пока он расправляется со своей яичницей Бенедикт. Ему нужно есть её поскорее, прежде чем появится Кэти и сделает ему выговор, беспокоясь о его уровне холестерина. Вокруг него, в радиусе примерно тридцати миль, правительство приходило в сознание, или в то, что заменяло его, садилось в автомобили и направлялось на работу, тогда как он уже находился на рабочем месте.
— Доброе утро, папа, — сказала Салли, вошла в столовую, подошла к телевизору и переключила его на канал МТВ, даже не спрашивая мнения отца. Прошло много времени с того момента, когда его ранили ярким летним днём в Лондоне, подумал Джек. Тогда он был «папочкой».
В Пекине компьютер на столе Минг находился в состоянии автосна точно необходимое количество минут. Жёсткий диск снова начал поворачиваться, и машина принялась за свою ежедневную рутину. Не освещая монитор, она осмотрела внутренний файл недавних поступлений, сжала их и затем привела в действие внутренний модем, чтобы выстрелить ими в Сеть. Весь процесс продолжался семнадцать секунд, и затем компьютер вернулся опять в состояние сна. Данные проследовали по телефонным линиям Пекина, пока не нашли свой сервер, который был вообще-то в Висконсине. Там информация ждала сигнала, который вызовет её, после чего она исчезнет из памяти сервера, и вскоре после этого на её месте будет записано что-то новое. Таким образом будет устранён малейший след, что она когда-то существовала.
Как бы то ни было, когда Вашингтон просыпался, Пекин засыпал, а Москва находилась в нескольких часах после него. Земля продолжала вращаться вокруг своей оси, не обращая внимания на то, что происходит на ней в бесконечном цикле ночей и дней.
— Ну? — спросил генерал Диггз у своего подчинённого.
— Видите ли, сэр, — сказал подполковник Гиусти, — я считаю, что бронетанковый эскадрон находится в отличном состоянии. — Подобно Диггзу, Анжело Гиусти был профессиональным танкистом. Его работа как командира 1-го бронетанкового эскадрона (вообще-то это был батальон, но у танкистов-разведчиков свои особенности) заключалась в том, чтобы двигаться впереди самой дивизии, обнаруживать противника и изучать местность. Его эскадрон был глазами «Старых железнобоких», причём он обладал достаточной боевой мощью, чтобы суметь защитить себя. Ветеран войны в Персидском заливе, Гиусти понюхал пороху и много повидал. Он знал свою работу и полагал, что его танкисты хорошо подготовлены, насколько это позволяли обстоятельства в Германии. Вообще-то он предпочитал подготовку на тренажёрах, что позволяло ему менять формы ведения боя, переполненным тренировочным полям Германии, на которых проводились учения в Боевом манёвренном центре подготовки, занимавшем площадь всего в семьдесят пять квадратных километров. Работа на тренажёрах была не совсем такой, как учения в своих машинах, зато подготовка не была ограничена временем и расстоянием.
На глобальной системе сети тренажёров можно было вести бой с целым вражеским батальоном, даже бригадой, если командир хотел, чтобы его люди напряжённо работали и потели. Если не считать ощущения взлётов и прыжков, которое возникало от управления танками «Абрамс» (некоторые танкисты жаловались, что у них кружится голова), это передавало действительность даже лучше, чем любое другое место, за исключением Национального тренировочного центра в Форт-Ирвине в калифорнийской пустыне или в такой же обстановке, созданной армией США для израильтян в пустыне Негев.
Диггз не мог прочитать мысли молодого офицера, но он только что наблюдал за тем, как «Квортерная лошадь» передвигалась по местности умело и искусно. Они вели учения против германского подразделения, а немцы, как всегда, проявляли себя хорошо в военном деле. Но не сегодня, потому что 1-й танковый батальон сначала добился преимущества искусным манёвром, а затем (к удивлению и раздражению командира германской бригады, следившего за ходом учений) заманил своего европейского противника в засаду и уничтожил половину их «Лео», как называли американцы германские боевые танки «Леопард II». Сегодня вечером Диггз намеревался поужинать с бригадным генералом, командиром германской танковой бригады. Даже немцы не владели искусством ночного боя так хорошо, как американцы. Это было странно, потому что их снаряжение было примерно одинаковым, а германские солдаты, в общем-то, неплохо подготовлены… но германская армия все ещё была в основном армией призывников, и большинство солдат не имело достаточного времени для боевой подготовки, как это было у американцев.
Во время учений более широкого масштаба — здесь участие разведывательного бронетанкового эскадрона являлось «реальной» частью более широкого командного штабного учения, или КШУ, — 2-я бригада полковника Дона Лизла оборонялась от атаки более многочисленных германских войск, и сделала это вполне успешно. В общем и целом дела у бундесвера не ладились. Дело в том, что перед германской армией больше не стояла задача защиты своей страны от нашествия советских войск, а вместе с исчезновением этой опасности пропала и яростная поддержка граждан Германии, которой армия пользовалась в течение многих лет. Теперь бундесвер стал анахронизмом с неясной задачей и занимал при этом огромную площадь ценной земли, которую немцы могли бы использовать с большей практической отдачей. Поэтому германская армия резко сократила свою численность, и её подготовка была направлена главным образом на участие в операциях по поддержанию мира. Таким образом, по сути дела, армия превратилась в хорошо вооружённую военную полицию.
При Новом Мировом Порядке на земле воцарился мир, по крайней мере в отношении европейцев. Американцы проводили где-то боевые операции, что мало интересовало немцев. Несмотря на то что у них всегда существовало стремление к военным действиям, теперь они были довольны тем, что этот интерес приобрёл чисто теоретический характер, смахивая порой на весьма запутанное голливудское кино. Это также заставило их проявлять несколько большее уважение к Америке, чем им хотелось. Но есть вещи, которые трудно изменить.
— Ну что ж, Анжело, думаю, что твои солдаты заслужили по кружке-другой пива в местных гастхаузах. Этот манёвр, который ты провёл в ноль два двадцать, был особенно искусным.
Гиусти улыбнулся и кивнул головой, благодаря генерала за высокую оценку действий своего батальона.
— Спасибо, господин генерал. Я передам это своему офицеру, ответственному за планирование операции. Это был его замысел.
— Позднее, Анжело.
— Понял, сэр. — Подполковник Гиусти отсалютовал своему дивизионному генералу и направился к выходу.
— Ну как, Дьюк?
Полковник Мастертон вытащил сигару из кармана своего маскировочного комбинезона и закурил. Ещё одним достоинством Германии является то, что здесь всегда можно приобрести отличные кубинские сигары.
— Я знаком с Анжело ещё с Форт-Нокса. Он знает своё дело и особенно хорошо подготовил своих офицеров. Даже издал книгу по тактике и боевой подготовке.
— Вот как? — повернулся Диггз. — Хорошая книга?
— Вполне, — ответил начальник оперативного управления. — Не уверен, что соглашусь со всеми её положениями, но совсем неплохо, если все будут действовать одинаково. Его офицеры думают так же, как он. Таким образом, Анжело хороший футбольный тренер. Ты же видел, как он умело пнул в зад этих Краутов. — Мастертон закрыл глаза и потёр лицо. — Эти ночные учения — утомительная штука.