АНАСТАСИЯ. Они приведут нас в комнату. Там будут три стула…
АЛЕКСЕЙ. Некоторые недооценивают… (Останавливается посреди комнаты и вздыхает.) А у нас в больнице сегодня вишневый кисель…
АНАСТАСИЯ. Когда они дадут залп, я не умру. Они станут колоть меня штыками…
АЛЕКСЕЙ (подходит к Анастасии и осторожно дотрагивается до нее). Не надо.
АНАСТАСИЯ. Все это было бы, если б окна выходили на улицу.
АЛЕКСЕЙ. Да. Но они выходят во двор. (Встает на колени и кладет голову на колени Анастасии.)
АНАСТАСИЯ (гладит его голову). Боже, как я устала.
АЛЕКСЕЙ. Я тоже устал.
Алексей и Анастасия закрывают глаза; они, кажется, дремлют. Алексей во сне вскидывается и бормочет.
И пора наконец усмирить Кавказ…
АНАСТАСИЯ (гладит Алексея по голове, шепчет ему колыбельную). Баю-баюшки-баю…
Алексей успокаивается. Прижавшись друг к другу, они спят.
Из-за портрета появляется человек в штатском. Он бесшумно подходит к столу и кашляет. Алексей и Анастасия вздрагивают; увидев человека в штатском, они съеживаются и со страхом глядят на него.
АЛЕКСЕЙ. Пора наконец усмири… Пожалуйста, пожалуйста, не нужно бить нас!
АНАСТАСИЯ. Ради Бога, не бейте его, у него слабое здоровье.
Пауза.
(Будничным, совершенно здоровым голосом.) Ну что, их нет больше?
АЛЕКСЕЙ. Думаю, нет. Куда тут еще спрячешься? И зачем больше семи сотрудников на двух больных? Даже там… в подвале… было только семеро на десятерых.
АНАСТАСИЯ. Откуда ты знаешь?
АЛЕКСЕЙ. Да все знают, Настя. Кстати, как тебя зовут?
АНАСТАСИЯ. Настя.
АЛЕКСЕЙ. Ну, а я Леша. Можно Брюша.
АНАСТАСИЯ. Как ты думаешь, зачем они нас… свели?
АЛЕКСЕЙ. Ну, откуда же я знаю. Они не очень предсказуемы. Только дураки говорят, что они дураки. Никогда не знаешь, что им может прийти в голову. И самое интересное, что иногда срабатывает. Лично я думаю знаешь что? Если немцы действительно в Могилеве, то ведь может быть всякое.
АНАСТАСИЯ. Например?
АЛЕКСЕЙ. Например, они хотят вернуть монархию. Кстати, все ведь готово. Кто пойдет умирать за СССР? А за Русь святую — очень может быть. Тут мы им и понадобимся — может быть такое?
АНАСТАСИЯ. Не может.
АЛЕКСЕЙ. Почему не может? Еще немного — они обязательно вернут Бога, вот увидишь. Куда они денутся без Бога? Некоторое время у них были вместо него разные чучела, которым в старое время не доверили бы… (С кавказским акцентом.) …яблоневый сад охранять, слушай… Все завалил, к чему притронулся. И если немцы в Могилеве, им обязательно будет нужен Бог. А что я такого говорю? Я сумасшедший, мне все можно.
АНАСТАСИЯ. Ты думаешь, они для этого нас… держали?
АЛЕКСЕЙ. Ну а для чего же еще? Что еще с нами делать? Понимали же они, что рано или поздно придется… возвращать. Хоть что-то. А где тогда брать? Вот тогда я и подумал: кто им рано или поздно понадобится? С кем они не сделают ничего? Разумеется, царевич Алексей! (Гордо.) Хорошо я придумал?
АНАСТАСИЯ (в ужасе). Ты действительно сумасшедший…
АЛЕКСЕЙ. Если честно, теперь уже не знаю. Я так долго у них пробыл в этом лазарете, что… Не знаю, не знаю. Но идея хороша, согласись? Где можно спастись от бури? В центре бури. Есть такое понятие, я читал в детстве. Глаз бури. Там всегда тихо. Кругом ревет, воет — а там тихо, как у Христа за пазухой. Собственно, я не ошибся. И очень может быть, что теперь они меня заметят. У меня было множество планов по переустройству. Я даже записывал одно время, но потом сжигал, чтобы не нашли. И сейчас у меня все шансы прийти к власти. Вместе с тобой, конечно.
Анастасия молча смотрит на него, кусая губы.
(Восхищаясь собой все больше.) Один мой друг — они его тоже взяли, он работал в издательстве, — сказал мне однажды: знаешь, почему я монархист? Потому что монархия — это единственный строй, при котором к власти может прийти порядочный человек. Им теперь нужен символ, ты понимаешь? Им ужасно нужен символ, за который не жаль умереть. А тут мы. Чудесное спасение. Мы идеально годимся. Мы еще вполне ничего. Я, по крайней мере, вполне ничего. И ты, если тебя отмыть, вполне ничего.
АНАСТАСИЯ (качая головой). Нет, нет.
АЛЕКСЕЙ. Почему? Что ты такое говоришь?! (Топает ногами.) Знаешь ли ты, как я мечтал об этом? Как я хотел этого?! Дура!
АНАСТАСИЯ (тихо). Иди сюда.
АЛЕКСЕЙ. Почему иди сюда?! Кто ты такая?! Ты не царевна! Ты не принцесса! Почему я должен иди сюда?! Ты ничего не понимаешь, дура, девчонка, ты не видишь наш исторический шанс! Я ничего тебе не дам, у тебя не будет мужа! Иди сюда, иди сюда… Ну хорошо, вот я иду сюда. Что ты мне можешь сказать?
АНАСТАСИЯ (гладя его голову). Я ничего не могу тебе сказать. В том-то и дело, что я ничего не могу тебе сказать. Мы им не подходим, Леша, они это поняли. Им ведь не надо было проверять, настоящие мы или нет. Им сгодились бы ненастоящие, лишь бы похоже. Но из нас ничего не получится.