…Дело писателя тогда достигает цели, когда оно живет в народе. Оно, как отборные семена, падающие в почву, дает свои всходы».
Дмитрий Николаевич писал честную книгу только о том, что пережил и видел сам. Это уже читатель назвал его произведения художественной хроникой партизанской войны и подпольной борьбы против фашизма.
Следует отметить, что Д. Медведеву пришлось считаться с одним специфическим обстоятельством. Интересы соблюдения государственной и военной тайны не позволяли в ту пору, вскоре после окончания войны, написать обо всем, в чем он участвовал, что совершил лично или что было совершено его разведчиками. В частности, никак нельзя было тогда рассказать, что Николай Кузнецов был не только замечательным советским патриотом, добровольно направившимся на смертельно опасное задание во вражеский тыл, но подготовленным профессиональным разведчиком. Это сделали уже после кончины Дмитрия Николаевича другие писатели в других книгах, когда само время позволило приоткрыть некоторые тайны минувшей войны…
Труднее всего давались Медведеву строки, которыми открыл и завершил он свою рукопись. Первый абзац первой главы уже здесь цитировался. Слова Дмитрия Николаевича о получении заданий партии как о минутах наивысшего подъема в биографии людей его поколения стали крылатыми. Жизнь продлила обозначенный автором срок, их прилагает к себе и нынешнее поколение советских людей, и сегодня молодому читателю близки, понятны и дороги заключительные слова книги «Сильные духом»: «Бессмертна память о павших товарищах. Что перед ней время! Ее… хранит предание народа, хранит все живое, все сущее на нашей земле… Как часто мы обращаемся мыслями к тем, кого нет с нами сегодня. «Вы с нами, — говорим мы им. — Мы были одним целым, одной великой армией патриотов; одна великая цель вела нас; одни и те же радости были у нас с вами, одни и те же невзгоды печалили нас и не повергали в уныние, а лишь умножали наши силы. Одна судьба предстояла нам и в будущем — нам предназначено сделать его прекрасным. И если вы погибли, а мы остались жить, то не для того ли, чтобы претворить в дела то, что было вашими мечтами».
В короткий срок, еще при жизни Дмитрия Николаевича, книги «Это было под Ровно» и «Сильные духом» были переведены на украинский, азербайджанский, армянский, казахский, латышский, узбекский, грузинский и другие языки народов СССР. Потом последовали переводы на языки зарубежных стран: английский, арабский, финский, немецкий, польский, болгарский, венгерский, испанский, хинди, вьетнамский, французский, итальянский…
Медведев становится не просто известным — знаменитым человеком. К нему подходят на улице незнакомые люди, с ним ищут знакомства. Эта нежданная популярность отнюдь не вызывает у него восторга. Старый чекист, он не привык находиться на виду.
Однажды в дачной электричке какой-то мужчина, сидевший на скамье напротив, спросил:
— Простите, вы Медведев?
Тяжко вздохнув, Дмитрий Николаевич ответил:
— Нет, мы только очень похожи.
Попутчик с явным разочарованием отвернулся к окну.
Дмитрий Николаевич встал на учет в партийную организацию Московского отделения Союза советских писателей. Вскоре писатели-коммунисты избрали его членом партийного бюро. Теперь уже жизнь Дмитрия Николаевича заполнена не только собственным литературным творчеством, но и важными партийными поручениями. Он принимает активное участие в общественной жизни писательской организации, в ответственных собраниях, совещаниях, пленумах. Это забирает силы, энергию, время. Но Медведеву по душе снова оказаться в кипении общественных дел. Завязываются новые интересные знакомства в сферах творческой интеллигенции. Он встречается с Михаилом Пришвиным, Николаем Виртой, Всеволодом Вишневским, Сергеем Сергеевичем Смирновым, Петром Вершигорой, Виктором Сытиным, Яковом Шведовым, Владимиром Беляевым, Львом Никулиным. С. С. Смирнов однажды сам сказал, что идею выступлений по радио и телевидению в поисках «безвестных героев» ему подсказал опыт радиопередач Медведева.
Дмитрий Николаевич подружился с известным уже тогда скульптором П. И. Бондаренко (ныне народный художник СССР). Их сближению способствовало те обстоятельство, что в годы Великой Отечественной войны Павел Иванович и сам был партизаном в Ленинградской области. Скульптора не могла не привлечь внешность Дмитрия Николаевича, и он уговорил его позировать для мраморного портрета. Никто из них не мог, конечно, тогда и подозревать, что, оживленно беседуя во время сеансов о партизанском былом, они создают, того не ведая, будущий памятник Медведеву, который, вырубленный уже в граните, установят на могиле Дмитрий Николаевича на Новодевичьем кладбище…