- Брависсимо, противник! - а затем обратился непонятно к кому, - поднимите руку, кто хоть что-нибудь понял...
Никто руку не поднял, только лишь Травка повторно прыснула от избытка чувств.
- Ну, хорошо, - резюмировал Мишка итог этого странного голосования, - а теперь слушайте внимательно мою историю о красоте. И обещаю, что и на этот раз не подведу - скучно не будет, точно говорю!
Генерал-Медведь вдруг принялся скакать по буйно цветущей полянке, то и дело дурашливо хлопая мохнатыми ладошками в такт своим прыжкам. Затем он громко вскрикнул:
- Раз цветочек-подснежник! - наклонился и выдернул из-под собственных лап небольшой подснежник.
- Два цветочек-подснежник! - Мишка сорвал ещё один цветок.
- Три цветочек-подснежник! - очередной бутон появился в звериных лапах.
И так, в подобном же духе, довольно долго продолжались пляски обезумевшего Медведя по весёлой полянке. Когда он уже нарвал довольно-таки внушительный букет самых разнообразных цветов, которые, кстати, упорно наименовал подснежниками, он вдруг подскочил ко мне и прошипел в самое ухо:
- Девку твою как звать?
- Травка, - на автомате ответил я, - Леди Травка.
- Сто пятьдесят семь цветочек-подснежник! - воскликнул Мишка, выковырнув из под земли полузасохшую фиалку, и вдруг остановился, загадочно поглядывая на мою попутчицу. Затем он как-то слишком легко подплыл к ней и, протягивая свежесобранный букет, нежным голоском пропел, - но самый красивый цветочек на этой полянке - Травка-Леди-Травка!
- Ах, как мило-мило-мило! - девчонка восхищённо всплеснула ручками, и пролепетала извиняющимся голосом, поймав ненароком мой непонимающий взгляд, - прости, милый Васьликс, но все твои сказочки мне давно знакомы до посинения, а вот история милого Медвежонка настолько свежа и... не знаю как даже выразить... мила.
- История?! - возмущённо прокричал я, - вот это - «раз цветочек, два цветочек» - история?!
- А что Вам не нравится, молодой сугроб, - неожиданно из-за кустиков, произрастающих на самом краю поляны проявилась гигантская лосиная голова, - чем не история? Генерал, как всегда, в своём репертуаре, и, как всегда, великолепен. Попробуйте так удачно описать всю прелесть того, что можешь наблюдать перед собой, - лось наклонился и тут же сожрал один из подснежников, расцветших возле куста, - а у Вас, молодой сугроб, чё-то непонятно чё и непонятно о чём. Такое «чё-то», чему невозможно найти ни объяснений, ни подтверждений, сумеет сколько угодно насочинять каждый из нас.
Я хотел, конечно, что-то сказать в ответ, но смог только лишь раскрыть рот от удивления.
- Генерал-Медведю браво! - заверещала вдруг невесть откуда появившаяся на полянке, уже хорошо знакомая нам, потрёпанная белочка, - Генерал-Медведь лучший!
- А ты-то вообще ничего не слыхала! - заорал я, вконец взбешённый творившейся здесь несправедливостью, - ты вообще только что прибежала!
- Молчи, - процедила сквозь зубы белочка, - а то Мишка наш - глазом не моргнёт - и меня не постесняется на поединок вызвать. А тут уж сожрёт без всяких историй.
Я пожал плечами. Как-либо комментировать случившееся сил уже не было.
- Значить, подведём итоги, - радостно заревел Медведь, - наши многочисленные зрители единогласно присудили мне победу, в чём, собственно, не стоило сомневаться. Стало быть, - зверь улыбнулся всеми своими клыками, - теперь я начну тебя убивать.
- Не понял, - совершенно уже шокированный не понял я, - у нас же был словесный поединок.
- Конечно же - словесный, - согласился зверь, - но ты наверняка не забыл о том, что я - самый Честный и Справедливый Медведь в этом лесу. И, стало быть, поступить я должен честно и справедливо. То есть, если уж гласило правило о том, что я должен убить того, кто посмел разбудить меня, то, извини, убить должен.
То, что случилось после, произошло настолько быстро, что я даже толком понять не успел. Генерал махнул лапой, вонзая острые когти в мой холодный бок. Когти с лёгкостью распороли снежную оболочку моего тела, но затем, наткнулись на что-то твёрдое и ледяное, с хрустом поломались. Мишка взвыл от боли, размахивая повреждённой лапой.
Я же, как-то удивительно быстро взвалил зевающую Травку на спину и практически выкатился на боку прочь с цветущей поляны. Там же, за её пределами, как ни странно, так и лютовала морозная зима. И все подснежники, которые девчонка старательно пыталась удержать в ручках, за границами поляны рассыпались в снежную крупу.