- Погоди-погоди-погоди, - тараторила Травка, несмотря на то, что я изо всех сил пытался зажать ей рот, - ты говорила о том, что видела своего тюлёныша во сне, а когда проснулась, то вдруг обнаружила пропажу этого тюленёныша. А не кажется ли тебе, что он пропал именно из-за того, что ты проснулась...
- Ай! - а это уже вскрикнул я, когда дерзкая девчонка тяпнула меня за руку.
Белая Медведица с укоризной посмотрела на нас и грустно вздохнула.
- Я так и думала, я так и знала, что вы посчитаете мою историю бредом, - с горечью в голосе ответила она, надеюсь, не заметив, как Травка утвердительно покачала головой, - ну, поймите же вы - этот самый тюлёныш ничего общего с миром материальным не имеет. Его нельзя увидеть или потрогать. Это олицетворение моего творческого вдохновения..., если вам будет так удобнее понять - моя Муза. И вот народец планеты Ледышка, просто-напросто позавидовал этому моему вдохновению, обнаружив, вдобавок ко всему, что творить я способна не только то, что им удобно или полезно. Эти люди захотели сами распоряжаться тюлёнышем-Музой, чтобы самим творить то чего они сами захотят и тогда, когда они сами пожелают. И каким-то образом люди Ледышки стянули это вдохновение, стибрили, выкрали, стащили. С тех пор - с того самого момента, как я прокатилась на том скором поезде без машиниста - я не могу написать ни единой строчки. Нет вдохновения, нет моего тюленя. А люди-то, напротив, с той поры приняли строчить свои оды и баллады столь активно, что им даже бумаги не хватало для собственных записей. Да только, как оказалось, одного вдохновения мало для того, чтобы написать настоящий шедевр. Ведь талант-то мой при мне так и остался. А потому оды и баллады жителей планеты Ледышка получались столь бездарными, что даже сами Авторы не могли читать свои произведения, не морщась брезгливо. После чего они взяли, да и задушили моего тюлёныша.
По мохнатым щекам Медведицы потекли совсем не медвежьи слёзы. А Леди Травка неожиданно столь прониклась этим уточнением к рассказу нашей собеседницы, что весь её дерзкий сарказм как рукой сняло. И теперь уже сама веснушчатая девчонка тихонько всхлипывала где-то в уголке медвежьего логова. Но зато я почувствовал, что пришла пора и мне вставить своё веское слово.
- Это всё крайне трогательно, - задумчиво и важно произнёс я, - однако, хоть убей,, не могу обнаружить никакой связи между сбежавшими Ледышковцами и задушенным тюленем.
- Так как же так?! - удивилась Медведица, - как же так и не видишь-то связи это?
- Раз говорят - есть связь, значит - есть, - взвилась на меня вдруг и сама Травка, - ну, чего ты, и в самом деле, прицепился к чело..., ой, к Мишке белому.
- Позвольте, - видимо и сама Медведица хотела о чём-то ещё рассказать, - после того, как кошмарный народец планеты Ледышка задушил моего тюлёныша, естественно, я смертельно обиделась. И превратилась в Белую Медведицу. А, как вы сами уже знаете, смена сезонов холода и тепла здесь «привязана» именно к медведям. Так что, пока смертельно обиженный «снежный» Медведь не спит, лютая зима не закончится. А я, как уже сообщала вам, вообще никогда не сплю.
- А как это ты превратилась из смуглой девицы в Белую Медведицу? - не унимался я, - просто так - захотела и превратилась?
- Ну, ты прям приставучая зануда! - замахала на меня своими ручками Леди Травка, - что же тут такого - захотела и превратилась. Сложно, что ль?
- Кому как, - задумчиво произнёс я, размышляя о том, что для Травки это, конечно же, не сложно, - а людишек что - скушала на ужин или тупо заморозила напрочь?
- К сожалению, нет, - грустно ответила Белая Медведица, - на этот раз удирали они, и, судя по всему, удрать таки успели. Но я надеюсь, они занимаются ни чем иным, как поиском весёлого тюлёныша, которого, конечно же, преподнесут мне в подарок, моля о своём возвращении. Тогда, вероятно, я подумаю о том, чтобы даже и простить их и превратиться в какого-нибудь более невинного зверька.
- Очень даже похвально, - засмеялся я, - жаль, что мы не можем подарить тебе какого-нибудь тюленя, а то, глядишь, и ждать бы не пришлось...
Медведица вдруг резко замолчала и почему-то принялась внимательно рассматривать меня. Мне же почему-то стало не по себе из-за этого. Я повернулся было для того, чтобы отступить по направлению к выходу, но тяжёлая мохнатая лапа опустилась на моё плечо и белоснежная зверюга робким голосом сказала:
- А знаете, о чём я думала недавно, когда заваривала очередной кофейник? - я не знал, но Медведица продолжила свои откровения, - а что, если в каждом человеке..., да нет - не только человеке, а даже - в любом разумном существе, спит собственный тюлёныш. И его можно разбудить и полюбить, только спит-то он крепко и очень глубоко..., в любом существе..., нужно только добраться до него и разбудить.