— Ты чего это, староста? — не слишком-то приветливо буркнула Ведана, накрывая колени одеялом.
— Да сон мне недобрый приснился, — сразу ответил тот. — Подумал, может, случилось чего…
Ведана уж и руку приподняла — так захотелось горящей от стыда щеки коснуться — да не стала себя выдавать: авось в сквозь сонный полумрак хоромины он не заметит её смятения. Уж неведомо, что ему снилось, да вряд ли то же самое, что ей. Хотя и её сон добрым назвать язык не повернётся. Неловко было даже смотреть на Медведя после всего, что ей привиделось — да так реально, будто наяву пережила.
Староста о том и не подозревал, конечно. Потому уверенно и спокойно прошёл в избу, освободившись по пути от кожуха. Жадно отпил из крынки молока, словно бежал-торопился так, что и запыхался даже. А Ведана сидела на том же месте, неподвижно наблюдая, как ходит кадык на его широкой шее при каждом глотке. И у самой аж в горле пересыхало от проснувшейся вдруг жажды — словно Медведь сумел одним только видом своим заразить ею.
— Не боишься, староста, что болтать о тебе будут невесть что? — заговорила она, дождавшись, как он напьётся вдоволь. — Что с ведьмой ложе делишь...
Медведь опустил крынку на стол и взглянул чуть искоса.
— Ночь на дворе дикая: кто меня видел-то. Обратно не пойду. А утром сразу за Руславом и Жданом отправлюсь. Не прогонишь?
— Дом не мой, чтобы гнать из него, — пожала плечами Ведана, вновь укладываясь на лавку. — Но тебе здесь оставаться нужды нет. Как видишь, со мной всё в порядке. И постелить на другую лавку мне тебе нечего.
— Одеяло-то хоть найдётся лишнее? — не слишком, кажется, расстроился Медведь.
— В ларе возьми, — Ведана махнула рукой в его сторону.
Староста проследил за её жестом и принялся ко сну абы как сбираться, хоть ему, верно, не слишком удобно было. Хоть, если подумать, он кметь: через поход на вельдов прошёл, ночевал и дневал и вовсе без того, что удобство и уют каждого дома составляет. Потому-то, верно, ничуть словам Веданы не удивился.
Она лежала, вдавивишись щекой в подушку и понимая, что не уснёт всё равно. Смотрела, как укладывает Медведь себе под голову собственную шапку, только покрытую сверху чистой ширинкой, которую нашёл в том же ларе. Небольшое шерстяное одеяло, показалось, едва сумело натянуться на его плечо и не оставить ступни незакрытыми. Староста всё же поворчал едва слышно, но скоро смолк.
Ведана не стала тушить лучину: всё равно скоро догорит. Медведь уснул очень быстро: а она всё смотрела в его спокойное лицо — и в душе тревога нарастала от того, что во сне видела. Она не простая девица, которой мог присниться кошмар. Она — волхва Велеса — и значит, едва ли не все её сны, а уж тем паче такие яркие и необычные, что-то да значат. Недаром она чувствовала в Медведе первородную силу — ещё с тех времён, когда люди рьяно зверям поклонялись, считая их своими покровителями. Может, в том дело, а может лишь время покажет, чего от сна этого ждать. Впереди ещё много заковык и дел, которые, хоть и не хочется, а выполнять надо.
Сон никак не шёл. Уже погасла лучина, осыпавшись пеплом в чашку светца. Уж и пронёсся по избе не раз раскатистый храп Медведя. А глаза всё никак не желали закрываться. И стоило веки смежить, как вновь нарастало беспокойство и нежелание видеть нынче ещё хоть что-то в сновидении. Потому Ведану то и дело встряхивало. заставляя открывать глаза вновь и вновь, пялясь в синеватую мглу избы.
Она просто не выдержала. Встала, накинув одеяло на плечи, и босиком прошлёпала по чисто выметенному полу до лавки Медведя. Повернула было обратно, тихо ругаясь на саму себя. Но снова вернулась — и так не раз. Остановилась рядом с ним, а после на край лавки присела. Подумать ничего не успела, ничего решить, как тяжёлая рука обхватила её за талию и дёрнула, укладывая на твёрдое ложе.
— Давно бы так, волхва, — сонно протянул Медведь. — Знаю же, что плохое что-то тебе снилось. Потому и сидела, как сова на ветке, не спала.
— Медведь, я просто… — попыталась она отговориться.
Да ручища старосты словно наковальней её к лавке прижала. Медведь подоткнул ей под голову свою жесткую подушку, а сам себе на руку улёгся. Ведана замерла, дыша через раз. Вот же совсем с ума спятила с этой бессонной ночью. Зачем к нему подошла? До утра, верно, не так и много времени осталось — перетерпелось бы.
Но в объятиях Медведя оказалось так тепло и надёжно, что ворчливые мысли одна за одной все выветривались из головы. Ведана осторожно положила ладонь поверх руки старосты. Скользнула пальцами вдоль косточек кисти. Выдохнула прерывисто, закрыла глаза, ни на что не надеясь — и вдруг почти мгновенно провалилась в сон.