Медянка. Земляная стихия
Земля содрогнулась и поглотила шахту, подавилась жаром печей, плавящих металл, кашлянула дымом и затихла. Будто и не было вторжения в недра ее. Лишь обломки камней, служащие надгробием.
Великий воин, могущественный лидер Север стоял на коленях, покорный, сломленный. И по щеках его, обросших жесткой щетиной и исполосованных мелкими шрамами, полученными в сражениях, катились скупые слезы. Мужественный и отважный в честном бою, решительный и мудрый при принятии жизненно важных для многих судеб решений, и такой потерянный и согбенный сейчас, похожий на могучий вековечный дуб, пораженный гневом небес, расколотый молнией.
***
Драккар вилял и кружился, подхваченный неспокойными волнами, словно осенний лист, разворачивался течением, омывался студеной морской пеной. Воины, они же опытные гребцы, ловко и слаженно орудовали веслами, борясь со стихией. Резная голова дракона на носу судна не пугала хозяина вод, хоть и зачерпывала распахнутой пастью морскую воду, ныряла в пучину почти полностью, грозясь глубинным жителям, устрашая и предупреждая «меня трогать не стоит». Но в этот раз повелитель морской стихии не обращал внимания на обереги драккара и был готов заглотнуть корабль целиком.
- Гренн Борр, – почтительно обратился к капитану старший помощник Враннир, одноногий седовласый дядька с густыми косами, заплетенными традиционно по-серврасски, как принято у старых опытных воинов, повергнувших не один десяток врагов. – Берега не видно. Дозорный ястреб вернулся с печальной вестью, до конца бури нам придется оставаться в открытом море.
Высокий, статный воин Борр Север нахмурил соколиные брови. Его лицо было далеким от общепринятых идеалов, почти некрасивым, но чем-то неуловимо притягательным. Из тех, на кого посмотришь, и сразу приходит понимание – вождь. Враннир почтительно ждал приказа.
- Отправить четверть гребцов отдыхать, грести попеременно, сменяясь каждые пол часа.
Шторм не прекращался. Стихия словно насмехалась над воинами-серврассами, испытывала их, изматывала, вызывала на неравный бой, заведомо проигрышный. Не помогала и кровавая жертва в виде забитого петуха, скормленного морю, и выброшенный в соленую воду мешок злата, и прочитанная молитва-оберег. И вот, казалось бы, воины были услышаны – вдалеке замаячили острые шпили. Но дозорный ястреб снова вернулся с невеселыми вестями, драккар неотвратимо несло на скалы.
Младший помощник Зелий, всего чуть больше двух десятков зим от роду, но сметливый и в сражении отличившийся не раз, подошел к Борру Северу, склонив голову. Понимал, что вождь будет зол, но обязан был донести ему волю остальных воинов.
- Гренн Борр, не вели казнить, вели слово молвить, – начал с традиционного обращения. – Ваши верные побратимы недовольны присутствием на судне женщины, ропщут, считают, что это она разгневала морского хозяина. Не пристало ей быть на военном челне, куда путь женской стати заказан.
- Она невеста князя, – сказал, как отрезал Север. Он обещал князю Веладдому привезти заморскую царевну чтобы заключить брачный союз, который объединит мирным договором северные земли с Трясским архипелагом, проложит безопасные морские пути, наладит торговые отношения с тряссами, а также станет обеспечением военной поддержки на случай нападения воинственных гуссов. Скормить царевну Иссилию морю – значит разжечь огонь войны между серврассами и тряссами, ведь отец девушки не простит гибель любимой дочери. А не отдать желанную жертву морскому владыке – значит погибнуть здесь и сейчас, и утащить за собой за грань верных побратимов.
Мать Севера была истинной геленной, а у этого племени в крови богоговение перед женщинами, священная обязанность их защищать и оберегать. Обидеть чью-то будущую мать было самым страшным преступлением. Отдать на смерть безвинную девушку Север Борр был не способен.
Иссилия, словно почуяв, что решается ее судьба, подошла к Северу и его помощникам, совещавшимся по поводу дальнейших действий.
- Гренн Борр, великий вождь, – царевна почтительно и изящно присела в поклоне, в меру низком, чтобы уважить, и в меру царственном, чтобы сохранить собственное достоинство и даже горделивое величие, словно не он, Север, повелевает на драккаре, а она. – Дай разрешение внести свою лепту в спасение судна.
Помощники Севера переглянулись. В их взглядах читалось удивление, ведь чем женщина может помочь на корабле. Драккар подняло на высокую, словно вековечный лес, волну и резко спустило вниз, корабль знатно тряхнуло. Гребцы вцепились в скамьи и весла, удерживая равновесие и пытаясь поспорить со стихией, помощники Борра успели схватиться за борт, а Иссилия потеряла равновесие и вылетела бы в открытое море, если бы Север не успел крепко обхватить ее за тонкий стан и удержать. Щеки девушки заалели, и она попыталась неловко вывернуться из практически медвежьих объятий, ведь вождь был на голову выше и несравнимо крепче, но драккар снова, словно сани со нежной горки, спустился с огромной волны, и Иссилия лишь еще больше прижалась к Борру, даже глаза закрыв от страха. Куда делось величие? Обычная перепуганная девчонка.