Драккар несло прямиком на острый каменный шпиль, по форме похожий на приспущенный парус. Судно качалось на волнах так, что гребцы, несмотря на весь свой опыт и подготовку, не могли изменить курс.
Вдруг Север сквозь свист ветра, шум волн и треск приговоренного корабля услышал тихое пение. Девушка, которую он крепко сжимал в объятиях, хрупкая и тонкая, словно тростинка, пела. Ее сначала робкий и дрожащий голос наливался силой, креп и разливался в воздухе, словно капли брусничного варенья в горячем чае. Казалось, сами воздушные потоки под натиском песни Иссилии меняют свой цвет.
Гренн Борр с удивлением увидел, как скалы расступаются ровно настолько, чтобы драккар проскочил между ними. Только судно миновало острые пики, каменные глыбы стали на место. Не веря своему счастью, уставшие воины, мысленно распрощавшиеся с дорогими людьми и вознесшие молитвы каждый своему божеству, увидели за скалами относительно тихую бухту, где можно сойти на берег и переждать непогоду.
Ступив на крепкую сушу, воины организовали привал, облюбовав естественную пещеру, войти в сухую темноту которой можно было прямо с берега. Север отдал распоряжение организовать отдельный уголок для царевны и сопровождающей ее служанки, ведь негоже молодым девушкам делить постель с мужчинами. Там, за оленьими шкурами спрятался их живой ценный груз, за которым отправил верного вассала владыка Веладдом.
Чуть позже воины собрались есть в свете факелов горячую солдатскую кашу, заправленную салом, кусками вяленого мяса и сушеными травами, восстанавливающими силы. Кашу по обычаю должен был варить Зелий, но он сильно повредил плечо, и теперь ходил перевязанный. Вместо него должен был готовить еду старший помощник, но он это делал из рук вон плохо, поэтому голодные измученные воины не шибко обрадовались. Иссилия мягко предложила помочь старику, и, не дослушав отказ, закатала рукава дорожного платья, повязала на длинную косу платок и занялась варевом. Не претило царевне снизойти до простой работы. Служанка хлопотала вместе с госпожой, рука об руку. Они смеялись каким-то своим шуткам и очень скоро собрали вокруг себя голодную молодежь. Веселые, добрые, они привлекали воинов, словно огонек мотыльков.
Север покачал головой. Негоже воинам так просто общаться с их будущей повелительницей. Но, увидев, как с побратимов слетает усталость от одних разговоров с красивыми девами, лишь поджал губы. Да и сделать замечание – значит оскорбить Иссилию. Сделает, обязательно, но когда царевна слышать не будет.
После сытного ужина служанка убежала мыть посуду, а Север решился поблагодарить Иссилию за спасение. Вышло коротко и сухо, по делу, но не пристало будущему вассалу перед невестой князя изливаться велеречиво.
Буря утихла, и небо было ясным, звездным. Ветер угнал тучи, словно стадо темных овец, куда-то на север. Шумел прибой. Вдали брызгали хохотом воины, добровольно набившиеся в помощники моющей посуду служанке. Север и Иссилия прохаживались по берегу урчащего, словно сытый кот моря. Даже не верилось, что недавно волны напоминали раненного и обезумевшего зверя.
- Гренна Иссилия, – обратился к девушке вождь. – Как Вы смогли раздвинуть скалы?
- Моя мать сатилла, – просто ответила Иссилия. Конечно, Север ожидал услышать что-то подобное. Повелевать пластами земли, скалами, рудой и драгоценными породами могли лишь сатиллы или медянки, как их зовут в простонародье. Но получить такой прямой ответ не ожидал, ведь кто захочет признаться, что мать ведьмовской породы? Хотя у тряссов взять магичку не считается зазорным, не то что у серврассов. Знает ли князь о матери Иссилии? Конечно, сам себе ответил Север. И не погнушается воспользоваться способностями супруги для своего обогащения. Мудро. Вот теперь понятно почему Трясский архипелаг такой богатый – жена царя медянка.
Размышления Севера прервал робкий вопрос Иссилии: «А князь… какой он?»