Федорак направился прямо к воротам, не обращая внимания на падающие снаряды. Внезапно он ощутил себя неуязвимым, будто надел священные доспехи, как те космодесантники, которых он видел на Когте. Малик бежал за ним, на ходу отдавая приказы. Когда они добрались до южных ворот, к исполинской тени скалобетонных створок уже стекались ряды гвардейцев.
Все солдаты выглядели усталыми и потрепанными, но, проходя мимо, Федорах увидел в их суровых непокорных взорах ту же решимость, что у Императора.
«Мы никогда не сдадимся, — подумал полковник. — Вот почему мы непобедимы. Другие бьются ради власти, территорий или идей, мы же — чтобы жить. И что может быть сильнее воли выжить?»
В такой близости от ворот гул от вражеского обстрела оглушал. Несмолкаемый грохот сотрясал землю и молотил по ушам, но, пока строились гвардейцы, вокруг них собирались сотни гражданских, выглядящих так же решительно. Некоторые из них держали лазерные карабины и автоматы, но у многих были лишь мечи, кинжалы, дубинки.
Они отсалютовали проходящему мимо полковнику, и тот испытал прилив чувств. Все знали, что ждет их за воротами: огромная орда, хорошо вооруженная и кишащая оскверненными варпом чудовищами, но бойцы все равно ответили на его зов. Они будут сражаться.
Малик спешно шагал вдоль строя, отдавая распоряжения и проверяя оружие, пока на площади собиралось все больше людей.
Федорах огляделся по сторонам, выбирая место для речи, и заметил прямо в центре перевернутую машину. Да, идеально подойдет. Он уже прошел полпути до нее, когда по толпе прокатился ропот. Сперва шепот, тревожное бормотание, а затем оханье, крики.
— Тихо! — воскликнул полковник, осознав, что обеспокоило гражданских.
Нарастающий гул. Будто летела огромная стая насекомых. Звук был достаточно громким, чтобы пробиться через шум вражеского обстрела. Пока люди смотрели на него, Федорак взобрался на транспорт и прислушался, призывая бойцов к молчанию протянутой рукой.
— Двигатели, — прошептал он.
Обстрел умолк, будто еретики тоже прислушались.
— Штурмовые корабли, — сказал сержант Малик, подбежав к нему через площадь.
Полковник кивнул. Он уже пришел к такому же выводу. Рев их ускорителей было невозможно ни с чем спутать.
— Такой же звук мы слышали на горе, — произнес он, не глядя на сержанта.
— Перед тем, как появились космодесантники, — тихим осевшим голосом ответил тот.
Федорак стиснул зубы.
— Да быть не может.
Невероятно, но миг вдохновения в столовой все еще давал ему силы надеяться, что они отбросят сектантов, но как «Заключенные в аду» будут биться против космодесантников? Он вспомнил тех, кого видел в джунглях. Безмолвных и массивных, марширующих во мраке, словно человекоподобные танки. Это будет не бой, а жуткое, бессмысленное убийство. Гвардейцы и гражданские против Адептус Астартес? Да это станет кровавым фарсом.
Рев двигателей стал громче, и Федорак заметил, что все собравшиеся смотрят на него, ожидая приказа. Он закрыл глаза — из тьмы его разума Император все так же глядел на него. Полковник медленно кивнул.
— Отдай приказ, — повернулся он к Малику. Голос прозвучал уверенно и ясно. — Открыть огонь из всех лазерных пушек на стенах. Потом отпереть ворота.
Он окинул взглядом толпу, невольно улыбаясь.
— «Заключенные в аду», — произнес он. Не закричал, но слова все равно разнеслись по площади, отдавшись в головах пораженной толпы.
Последовало мгновение молчания, а затем пять сотен кулаков ударили в пять сотен ладоней.
— «Заключенные в аду!» — взревели все как один.
Едва пушки открыли огонь, ворота распахнулись, и солдаты бросились в бой.
Глава 21
Их встретила буря света и шума. Бронемашина Федорака едва выехала за ворота и резко затормозила на обломках, отчего полковника бросило вперед на ремнях. Когда же пыль рассеялась, он заметил, как повсюду вокруг останавливаются его солдаты, но не от ран, а от изумления. Перед треснувшими стенами творилось нечто невероятное.
Над ними с ревом проносились тяжелые и угловатые штурмовые авиатранспортники, которые рассекали небо с барабанной дробью вытесняемого воздуха. Они мчались на бреющем полете, сбрасывая бомбы и стреляя. Культисты вспыхивали как свечки, а дороги взрывались. В небо взлетали клочья тел и обломки машин, а штурмовики устремлялись с воем прочь, вновь направляясь к облакам.