— Моему дару не нужна чужая кровь, — ответил Мефистон.
По указанию друга Рацел вновь взял рогатый посох — Властелин Смерти возложил руки на вершину черепа и произнес несколько коротких фраз.
Алое пламя вырвалось из латных перчаток и метнулось по посоху вниз, освещая вырезанные руны и сплетаясь с синими искрами, мерцающими на вратах.
Федорах зашатался, чувствуя, как пол уходит из-под ног. Мелодичный голос стал звучать еще выше и натужнее.
— Отойдите! — приказал Мефистон, вытаскивая посох, и передал его Гаю. — Покиньте круг.
Несколько ударов сердца спустя свет вспыхнул еще ярче, и круг начал двигаться, разделяясь на расходящиеся по спирали пластины. Навстречу воинам потекли звуки пения, и показались ступени, уводящие во тьму. Паутина синих линий на двери извивалась, будто приглашая войти.
Рацел обратился по воксу к отделению Туриоссы, призывая его спуститься в кратер. Космодесантники еще слезали по склонам, когда Мефистон уже растворялся во мраке, шагая в глубь горы.
— Как мы поступим с Антросом? — спросил Рацел, спешно шагающий за Мефистоном.
Старший библиарий уже много часов размышлял над будущим Луция. Ему было не по нраву держать Рацела в неведении, но пока он и не знал, что сказать. Сюрприз у дверей напомнил ему, что Антрос остался загадкой даже теперь, при всей мощи разума Властелина Смерти и контролю над ней.
— Сконцентрируйся на задании, — ответил он. — Цадкиил где-то в горе. Нам надо изгнать его в варп прежде, чем он завершит задуманный им ритуал. — Мефистон помедлил, оглянувшись на старого друга. — Все испытания готовили меня к этому вызову. Магнус одурачен, как и любой другой прислужник Хаоса. Неважно, что демон тщится затеять в системе. Главное, он прокладывает путь Тзинчу. Открывает двери меж царством безумия и реальностью. И Цадкиил пришел сюда, чтобы удостовериться, что ему не помешают. Не беспокойся об Антросе. Мы должны скорее найти демона и остановить его.
— Не беспокоиться об Антросе? — Глаза Гая сверкнули, — Мефистон, он играет с нами в игры. Он показал тебе ключ к двери за много недель до того, как мы о ней узнали. И Луций не в Адуриме, пусть ты и приказал ему там остаться.
— Ты в чем-то обвиняешь нашего боевого брата? — пристально поглядел на эпистолярия Мефистон.
Рацел сжал челюсти, а потом отвернулся и принялся изучать мерцающие повсюду иероглифы и узоры.
— В его поведении что-то не так. В лучшем случае он отбился от рук, в худшем — лжет нам.
— Я верю в него, Рацел. И я никогда не видел так ясно, как сейчас.
— Именно поэтому мне странно слышать, что ты не предвидел его последней уловки.
Мефистон уже собирался ответить, когда звуки пения стали громче, и он понял, что они подошли к источнику. Их нагнали другие Кровавые Ангелы, поэтому он жестом приказал отряду пройти по коридору на шум.
Спустя еще несколько поворотов в сумрачном полусвете виднеющихся в металле линий они вошли в круглый зал. Мефистон удивленно замер на пороге, а позади него выругался от отвращения Федорак. Все синие нити, тянущиеся через комнату с восьми разных направлений, пересекались в центре зала, и прямо над их средоточием стоял юноша. Его омывало синее пламя, наполняющее комнату ослепительным сиянием, а голова незнакомца была запрокинута. Огонь покрывал каждый клочок его кожи, вздувающейся, будто кипящая похлебка. Его глаза расплавились, остались лишь пустые глазницы, а пальцы скривились от боли. Именно его голос они слышали на склоне. Лицо исказилось в жутком оскале, но из глотки исходил не вой, но прекрасная музыка. Человек явно не мог сбежать от пытки. Его тело дрожало и корчилось от мук, а ноги приросли к полу там, где пересекались синие нити.
— Во имя Трона! — воскликнул полковник. — Я его знаю. Это Таднос. Что с ним случилось?
Пока космодесантники расходились по залу, держа проходы на прицеле, Властелин Смерти подступил к пылающему человеку. От него исходил зловещий холод, и смертный содрогался, когда по нему лились волны пламени. В такой близи его песня завораживала своей красотой. Впрочем, едва Мефистон вновь сконцентрировался на музыке, то услышал настоящий звук, скрытый за искусственным. Человек выл. Лишь колдовство делало вопль прекрасным.
Вытянув руку, старший библиарий почти коснулся пламени, и по его латной перчатке забили грозные волны эфирной силы.
— Его превратили в топливо. В живую батарейку. — Властелин Смерти оглядел круглые узоры у ног пленника, не обращая внимания на смесь воплей и пения, в попытке понять, как работает узилище. — Он питает все это место. Весьма изобретательно.