Заманив лиоплевродона в зону поражения, Ангел атакует уже всерьез. Ее зазубренные зубы впиваются в короткий мускулистый хвост плиозавра. Укус не смертельный и не калечащий. В ответ самка лиоплевродона, мотнув крокодильей головой, цапает мега за левый грудной плавник.
Секунд двадцать обе самки нарезают узкие круги и, мотая гигантскими головами, пытаются набрать вращающий момент, достаточный для того, чтобы поглубже вонзить зубы в истерзанную плоть соперницы.
В результате обе сдаются, объявив конец первого раунда.
Самка лиоплевродона отплывает подальше и делает еще один круг, ее изуродованный хвост оставляет за собой кровавый шлейф.
У Ангела тоже кровоточащие раны, правда в основном поверхностные, не страшнее тех, что партнер нанес ей во время жесткого спаривания. Словно бдительная сторожевая собака, Ангел остается у добычи, отказываясь преследовать более верткую соперницу до тех пор, пока та не нарушит границы охраняемой территории.
Лиоплевродон вдвое тяжелее мегалодона, однако челюсти акулы лучше приспособлены для нанесения смертельных укусов, и последнее обстоятельство заставляет самку плиозавра изменить тактику.
Она исчезает в темноте. Чтобы предпринять следующую атаку снизу.
Титановая сфера поднимается, с трудом преодолевая яростное течение, заставляющее ее вращаться.
Кайли с Дэвидом скрючились на полу возле своей «кислородной подушки», рация лежит рядом.
– Папа, папа, ты где? Ответь!
– Я здесь.
– Что случилось? Ты в порядке?
– Прицепился к буксировочному тросу. Потерял оба крыла, поиграв в пятнашки с монстром Марена.
– С лиоплевродоном?
– В жизни не видел такого чудовища. Но не волнуйся. Ангел взяла его на себя.
– Ангел? Папа, что здесь делает Ангел?
– Длинная история, а тебе нужно беречь воздух. Хотя у меня есть идея. Из чего сделаны внутренние стены лаборатории? Они чем-то обшиты или просто титановые?
– Титановые.
– Хорошо. А какая внутри температура?
– Прямо сейчас? Шестьдесят пять градусов. Папа, что ты придумал?
– Чем выше мы поднимаемся, тем ниже температура океана. Я хочу, чтобы ты выставил термостат на максимум. Попробуем заставить эти металлические стены немного попотеть.
– Конденсация… Гениально!
– Как только на стенах выступит влага, собери ее мягкой тряпочкой и выжми тряпочку в бак. Тяжеловато, конечно, но может сработать, если на это не уйдет слишком много энергии.
– Понятно. – Дэвид смахивает слезы с глаз. – Папа…
– Дэвид, я знаю, что иногда бываю к тебе слишком строг, но я тобой очень горжусь. Ни о чем не волнуйся. Вдвоем мы пробьемся. Ты мне веришь?
– Верю.
Когда лаборатория перестает вращаться, Дэвид выставляет термостат на сто градусов по Фаренгейту, а вентилятор системы отопления – на максимум.
– Мистер Тейлор, это Кайли Сифурт. Я лишь хочу сказать, что у вас потрясающий сын. Он уже раз десять нас спасал. Это все моя вина. Он согласился на погружение, чтобы меня защитить. Мне следовало вас послушать, когда вы нас отговаривали.
– Кайли, я не знаю, что не так с мужчинами из рода Тейлор, но ради женщин мы всегда были готовы на любые безумства. Похоже, мой сын тебя действительно любит. Жду не дождусь, когда мы сможем встретиться лично. Что произойдет примерно через тридцать три минуты.
– Я тоже.
Фейсал бин Рашиди смотрит, затаив дыхание, на монитор сонара, на котором виден курс подводной лаборатории. За поднимающейся яркой точкой следуют два больших объекта.
Брайан Сьютс показывает на точку, зависшую на глубине 21 890 футов:
– Это Ангел. Мы отслеживали ее через «Эбис глайдер». А вот второй объект гораздо крупнее.
– Лиоплевродон?
– Скорее всего.
– А как нам выманить его наверх?
– Похоже, между двумя тварями идет борьба за территорию. Ангел реагирует на нейротрансмиттер, управляемый с помощью прибора на борту земснаряда. Передайте людям Тейлора, что мы хотим, чтобы Ангел выплыла на поверхность…
– …а лиоплевродон последует за ней.
– Надеюсь, что так.
– Как далеко от нас «Могамигава»?
– Супертанкер прибудет через час.
– Мы не можем ждать. Пусть на «Тонге» приготовят сети. Затем свяжись с земснарядом и передай им наши требования.