С последним он перегнул, конечно, но в чем-то прав. На ближайшие два дня пузан для меня важнее любых начальников и учителей. Не считая Кристины Робертовны, конечно.
От мыслей про училку у меня снова встал, потому примерять униформу пришлось подальше от посторонних глаз. Чтобы здешние работяги не приняли на свой счет, хе-хе. Роба с красными нашивками оказалась новенькой и реально, по мне, а работа оказалась не особо трудной. Хоть и совсем не почетной, по прежним моим понятиям. Если когда-нибудь выберусь в прежнюю жизнь – и если Дэн «Акула» в той жизни еще не загнулся – буду скрывать эту часть моей биографии, чтоб не оборжали. В армейке и то уклонялся, как мог, но сейчас я лицо заинтересованное. Сам напросился. Пришлось напрягаться по полной, со щетками, и со шваброй, и с отверткой даже. Нафиг подробности!
Важнее сами нагрузки, которые получил чуть позже. Запустил, под шумок, «беговую дорожку», пыхтел на ней полчаса, пока вместе с потом не вышла часть отравы. Дыхалка за это время не разовьется, но хоть что-то. Поприседал, отжался десяток раз, улегся под штангу и выжал аж тридцать кило. Два подхода по десять раз. На этом закончил и кардио, и силовую, а следующий час украдкой лупил мешок. С перерывами на работу, разумеется. Непряхины кулаки к таким издевательствам оказались не готовы, сразу начали болеть, но тут уж не до соплей. Не до жалости к себе и прочего онанизма. Хряпа, который Козун, не пожалеет точно.
От новых коллег мои потуги не укрылись – народ поглядывал с интересом, хоть и ухмылялся. Высказываться не спешили – мешок я лупил хоть и слабо, но грамотно. Сделали выводы. Потом, наконец, явились на тренировку первые Воины, и я решил завязывать. На сегодня. Утром будет болеть каждая мышца, но это ведь утром – пока что я чувствовал себя охуенно. Будто в баньке попарился. Надо, кстати, узнать насчет сауны – сто пудов, она тут есть, и можно там прогреваться тайком.
Узнаю, но не сейчас.
Пока что я сделал работу – досрочно, я ж быстрый – помылся и снова напялил отглаженную форму. Пузану сказал, что вечером не приду. Он скривился, но кивнул – хули еще ему требовать от бесплатного работника?!
***
Кристину Робертовну встретил прямо на входе. Мазнула рассеянным взглядом, прищурилась, а я ей подмигнул. В брюках стояк будет слишком виден, лучше пока отвлечься. Чтобы не заподозрила.
Дальше меня удивил друг-одуван Славик – точнее, его слова.
- Тебя тут монах искал, натуральный!
- Чего? – я посмотрел на лицо под пушистой шевелюрой, увидел привычный уже испуганный восторг.
- Монах из Шао-Линя? Или с Валаама? Где они тут монашествуют, реально?
- Тебе бы всё ржать, а я вот лично в ахуе. Когда такое было, чтобы хлеб за желудком сам бегал?
- Ты это… кончай загадками разговаривать. Какой еще, нахер, хлеб?
- Пища духовная! - тут Славик удивил меня повторно. Перекрестился, вдруг.
- Ты, Непряха, всегда был далек, хоть и зря. Понимать же должен, что если магия действует, то и вера есть! Кто верует, те к Жрецам сами ходят, с подношениями, а уж монахи совсем не от мира сего. Их высшие силы охраняют! Им за стеной можно жить! Нечисть не сожрет, голова не лопнет, дикое пламя не выскочит…
- Много текста, дружище. Нахера он меня искал-то?
- У него и спросишь. С ним еще был молодой, из Жрецов, с нашей параллели. Ты, может, в веру решил обратиться?
- Ну, точно! В Веру, в Надежду, в Любовь, а еще в Наташу и Свету. Люблю это дело!
Славик фыркнул обиженно и дальше не приставал. Сибариты с заднего ряда глядели жадно, пришлось подмигнуть им и показать большой палец. Типа, всё в силе. Для меня самого уроки тянулись долго, как сопля на морозе, но думал не о вечном, увы. Хули мне, грешнику, затеваться в такие движения?!
Кто-то думал иначе, и после школы меня уже караулили. Не Хряпа с «шестерками» в этот раз, а старик в черной рясе, с седой бородищей и парень в черной униформе. Последнего я где-то видел уже. Возможно, в нашей аудитории. Первого не встречал, да и не хотелось особо – на монаха, как я их себе представляю, дедок вообще не походил. Скорее, смахивал на чокнутого бомжа, хоть и не вонючего. С диким взглядом, трясущимися руками и привычкой хватать собеседника за рукав, чтобы не сбежал. Мне таким людям хочется вывихнуть руку, чтоб не цеплялись, но сегодня решил уважить возраст. До первой дедовой фразы:
- Это ты?!
- Вообще не я, - вырвалось из меня само. Хорошо хоть без циничной ухмылки.
- Мимо иду, никого не трогаю, тороплюсь…
- Кто спешит, тот приходит последним, а терпеливый и ждущий опережает всех.
- Что-то я слышал подобное раньше. Только не от христиан. Улитка ползет, не спеша, по склону Фудзи, а если сидеть у реки, то по ней когда-нибудь проплывет труп твоего врага. Извини, отец, тороплюсь, реально!
Славик сделал круглые глаза – типа, незачем так с высшей кастой – да и парень в черном перестал улыбаться. Экие все тут закомплексованные! Не смутился только дедок: протянул мне на сухонькой ладони три игральные карты «рубашками» кверху:
- Минутку, раб божий, хочу проверить. Угадай здесь черную масть среди красных.
- Я тебе что, экстрасенс? Ну, допустим.
Схватил, не задумываясь, одну из трех, перевернул – пиковый туз. Для прикола, другие тоже перевернул – семерка червей и бубновая дама.
- Теперь мне денег дашь, отец, и предложишь заново ставить?
- Это уже ни к чему, раб божий. Можно сделать еще две попытки, но я заранее знаю результат. Нам придется серьезно поговорить. Если не можешь сейчас, я готов увидеться вечером!
- Не-е, отец, у меня на вечер совсем другие планы. Очень грешные!
Чего не люблю, так это агитации. Особенно религиозной. Хоть и крещеный, и свечки ставил в прошлой жизни, но всех, кто цепляется без спросу, шлю подальше. Фокусы с картами вообще ни о чем, а грешить я сегодня собрался реально.
Хоть и не так серьезно, как мечтают сейчас «апельсин» с друганами. Что он мне там про губу говорил? Пускай, для начала, свою закатает.
***
Нужный адрес нашел по навигатору, и явился туда на полчаса раньше срока. Вымытый в душе, на всякий случай, и сбрызнувшийся отцовским одеколоном. Надо выглядеть победителем, а не шантажистом! Пригляделся к солидным домам по соседству, к паре припаркованных электромобилей – слежки не видно, вроде. Никто не намерен лишать меня жизни и забирать драгоценную запись.
На звонок открыли сразу же. Лично Валера, в новеньком легком костюме – оранжевом, разумеется – и сам весь красный от возбуждения.
- Ты? Один?!
- А ты думал с Кристиной под ручку? Это так не работает, братан, наберись терпения. Антураж приготовил, как договаривались?
Антураж оказался на высоте. Для здешнего мира и нашего уровня, разумеется. Шампанское с иностранными надписями на этикетках, хрустальные бокалы, конфеты и фрукты в вазах, большая кровать и мягкий диван. Друг-«лимон» и еще какой-то из этой веселой касты – тоже желтый, но худой.
- Вы, парни, место себе найдите, где спрятаться. Если с порога увидит, то не зайдет.
- Ты, всё-таки силой собрался? Предупреждаю…
- Не ссы, говорил же! Никаких таблеток и принуждения… разве что самую малость. Кстати, вискарь твой – полнейший пиздец! Если шампанское будет такое же…
В дверь позвонили, у парней разом вытянулись лица. Кинулись прятаться, а я открывать не побежал – понаблюдал через щель между жалюзи. Электромобильчика Кристины не увидел, зато сама она стояла сейчас на крыльце и загадочно улыбалась. Одета, будто на деловую встречу: юбка ниже колен, жакет и блузка, туфли. Сумочка на плече – в такую поместится пистолет, при желании. Машину светить не хочет, чтобы не вспомнили потом. Сто пудов, задумала что-то змеиное.
- Ох! – сказал я, распахнув дверь, и глаза ладонью прикрыл. – Я ослеплен, Кристина Робертовна!