– Понимаешь? Самого СЕБЯ!
********
Уже обедая за столом в его шикарном жилище, я рассказал ему слово в слово те фразы, сказанные своим собственным голосом, что успел расслышать. Весь путь пешком по болотам я прошагал в какой-то прострации, и очнулся лишь, когда ко мне подбежала Дорка. Зорин долго размышлял над столь непонятным феноменом, однако ни к каким выводам мы так и не пришли.
– Я думаю, настало время рассказать мне о кладовщике. Как он умер, и из-за чего? Теперь-то я должен знать?
Он невесело кивнул, подливая в рюмки дорогой коньяк.
– Кладовщика задушили прямо на работе, в камере хранения. Жил он один, семьи не было, и нередко оставался ночевать у себя в каморке. Задушили удавкой, какой раньше пользовались наёмные убийцы. Задушили быстро и профессионально, настолько, что полиция не смогла найти никаких улик, только отметину на шее.
Я кивнул, понимая, что на этот раз он мне рассказывает действительно всё, что знает сам на этот момент.
– Увидев человека в плаще из своих снов, я сразу смекнул, что он следит за мной неспроста, и отнюдь не из хороших побуждений. Затем убивают кладовщика, да ещё и таким профессиональным образом. Что-то не припомню, чтобы после «лихих» девяностых у нас в городе случались преднамеренные убийства. Ты помнишь?
– Нет.
– Вот тогда-то я и задумался, что неизвестный убийца мог охотиться за какой-то нужной ему вещью, которая могла находиться среди вещей и чемоданов в камере хранения, и причём, эта вещь должна быть ему знакома, представлять для него определённую ценность. Единственное чего не знал убийца, это в какой именно сумке или чемодане она находится.
– И эта вещь…
– Находилась в моём чемодане, который ты забрал.
Я надолго задумался, затем подошёл к окну и прислушался к утихающему дождю. Хорошо, что у Дорки была своя будка, смастерённая инженером.
– Эта вещь и сейчас в чемодане?
– Конечно. Где ей быть?
– Покажешь? Хочется иметь представление, из-за чего весь этот сыр-бор.
Он выпрямился, усмехнулся по-дружески, прошёл в свою новую комнату, которую приспособил для себя после нас с Катей, и вернулся с тем самым чемоданом.
– Вначале незнакомец появляется в моих снах, пробираясь каким-то образом сквозь границу белой стены, разделяющей ячейки и комплексы, затем я его встречаю у нас на вокзале, где убивают кладовщика…
– Ты хочешь сказать, что он мог проследить нас до моста? – встревожился я.
– Кто его знает. Ты так быстро сорвался с места после звонка самому себе, что я не успел как следует осмотреться.
Через пару минут он уже набирал код на чемодане и, открыв крышку, принялся выкладывать на стол всё, что находилось внутри. В образовавшейся стопке я заметил довольно приличный костюм, галстук, две рубашки, нижнее бельё с носками и две пары новой обуви. Тут же в целлофановом пакете лежала толстая пачка денег и двое очков: солнцезащитные и простые нулевые «хамелеоны». Джинсы, футболка, кроссовки «Адидас» и спортивная бейсболка – вот и вся одежда, представшая моему обозрению. Антураж импозантного джентльмена, в которого он превращался при выходе в город, дополняли подзарядка, планшет, парик и накладные усы.
– Этим я редко пользовался, – показал он на парик. – Так, на всякий случай лежит.
Последним предметом, который он извлёк со дна чемодана, была плоская сенсорная панель, напоминающая такой же планшет, что лежал на столе.
– Вот, Лёша, – передал он мне в руки неизвестную вещицу, – вот за этим он охотился.
Осмотрев со всех сторон необычный предмет, я удивлённо пожал плечами:
– На айпад похож, но не он, верно? Что-то более технологичное и мне незнакомое.
– Это Лёша, самый что ни на есть навигатор-GPS.
– Навигатор? – протянул я разочаровано. – Впервые такой вижу.
– Оно и понятно, – потёр он от волнения руки, и отчего-то усмехнулся. – Это, друг мой навигатор МЕГАХРАНИЛИЩА, – последнюю фразу он произнёс почти по слогам. – План-схема всех ячеек и комплексов того, что мы назвали с тобой Новым Ковчегом, или ещё более возвышенно – ПЛАНЕТЫ НОМЕР ДВА.
Заметив моё смятение в глазах, он победоносно, как мне показалось, добавил:
– Можешь не пытаться включать, здесь он не работает – я имею в виду в нашем реальном мире.
– А т… ты пробовал? – я отчего-то стал заикаться. – В… включать пробовал?
– Да. Он включается только в лабиринте секций и ячеек.
– То есть, когда ты засыпаешь?
– Именно. Он оказался у меня за неделю до флешки, хотя я не помню, чтобы забирал его оттуда с собой. Проснулся и увидел его рядом на тумбочке. Как тебе это?