– С кем? – озадаченно спросил Ясен.
– С геянами, – мрачно сказал Велич-старший.
– Но они же с нами воевали!
– Люди завистливы, наши способности им были поперёк горла.
– И всё же мы, – мягко, но с назидательной уверенностью заговорил Дивий, – земляне и геяне – люди, мы были и остаёмся детьми Земли. Мы пронизаны чувством общности, родства, природного единения и доброжелательности, несмотря ни на что! Если нам не удастся объединиться, будущего у нас не будет.
Ясен вопросительно посмотрел на отца.
– Я не верю в объединение, – поморщился Влад. – История рода человеческого хранит много фактов, когда бывшие соратники, призывающие к объединению ради победы над общим врагом, после победы предавали друг друга, желая обладать единоличной властью. Но у нас нет другого выбора, учитель прав.
– Кроме того, есть ещё один аргумент в пользу похода, – добавил Дивий.
Величи с одинаковым интересом посмотрели на старика.
Он огладил ладонью бороду, в глазах промелькнуло странное сожаление.
За окном раздался взрыв женского плача: к убитым прибежали родственники. Затем послышался печальный звук свирели.
Влад и Ясен подошли к окну. Дивий поднялся, присоединился к ним. Некоторое время они смотрели на то, что происходило под стенами терема.
– Это испытание, родичи, – со вздохом сказал Дивий.
– Что ты имеешь в виду? – обернулся к нему Влад. – Любая катастрофа – уже испытание, а мы испытали немало и выжили.
– Я говорю о том, что грядёт. Скажу даже больше: это испытание ему, – старик кивнул на Ясена, – ибо если ты – Предтеча, то он – Спаситель, если изъясняться высокопарно.
Влад оценивающе глянул на сына, по губам его скользнула слабая улыбка.
– Спаситель, однако.
Ясен растерялся, не понимая, шутят ли старшие или говорят серьёзно.
– Если он пробьёт дорогу наружу, – закончил Дивий, – развернёт этот мир, мы вернёмся домой.
Влад покачал головой.
– Это под силу разве что Инженерам.
– А почему ты сомневаешься, что он Инженер?
Влад нахмурился, бросил ещё один оценивающий взгляд на сына.
– Ты и вправду так думаешь?
– Вспомни слова Грехова, сказанные при расставании. Он знал, что говорил, ибо провидел.
– Но пока мы сидим в полной ж… э-э, яме!
Дивий усмехнулся.
– Вот и давай поможем парню вытащить нас из этой… гм, гм, ямы. Тартарианин появился на хуторе не зря, не говоря уже о «глазастом». Это своеобразное напоминание нам, что пора делать дело.
В комнату вошла заплаканная Улыба.
– Распорядись о похоронах.
Влад направился к двери.
– Вечером обговорим детали.
Издалека в комнату снова долетел печальный перелив свирели.
Чёрная встреча
Больше всего Кристофера Кроули мучило сознание того, что он оказался не в состоянии покинуть «больной» Метадомен вместе с другими файверами.
Благополучно избежав наказания за преступную по сути деятельность по «скармливанию» споре Конструктора похищенных женщин с Земли и Геи, он укрылся в одном из отдалённых уголков Космориума, а когда опомнился – мир изменился, началось Падение, и он «выпал» на бесконечную равнину вместе со своим убежищем на планетоиде, похожем на земную Луну.
С испугом огляделся, попытался выйти в поле Сил и не смог! Попробовал ещё раз – с тем же результатом. И только потом понял, что континуум изменился, а он прозевал этот момент.
После этого Кроули ещё много раз пытался перебраться в другой домен, не веря в полный провал своего «всемогущества». Обида – он же был не просто интраморфом, но – файвером! – переросла в лютую злобу ко всем интраморфам, особенно к тем, кто когда-то противодействовал ему. И Кроули начал искать их, веря, что им тоже не удалось выскользнуть из новопространственной ловушки, на что он потратил без малого двадцать лет, бросив на поиски всю свою «гвардию».
Ему удалось отыскать Землю и Гею, точнее, горы, которые они образовали после Падения, а также Тартар, Чужую и Орилоух, превратившиеся в чудовищные утёсы, напоминающие о былом величии их хозяев.
Пришлось столкнуться и с неизвестными разумными существами, представителями древних цивилизаций, как человекоподобными, так и негуманоидными. Все они с опаской относились к пришельцам и не желали контактировать. Но ни одна из этих цивилизаций не достигла того могущества, которое позволило бы им управлять физическими процессами в образовавшемся мире, ни одна не предоставила средств к осуществлению замыслов Кроули.
Люди и не люди не понимали его целей, и со многими из них приходилось воевать, отстаивая свои интересы, овладевать их запасами, чтобы выжить самому.
А «Конструкторшу», обязанную ему своим рождением, отыскать не удалось. По-видимому, младенцу Конструктора, поглотившему множество женщин, помог первый Конструктор, и они ушли из новой Метавселенной, не оставив ни одного намёка, где их можно было найти. За двадцать лет Кристофер так и не нашёл покровителя, кому можно было продать свои знания, да и душу, если честно, лишь бы вернуться в изначальное положение мага и волшебника.
За это время подрос сын – Али, достиг высокого воинского мастерства, переняв многие способности отца. Матери он не знал, Кристофер бросил жену на одном из пустынных островков кометного океана, окружавшего Фоб-Гору. Она мешала ему искать врагов.
Злобным и агрессивным характером Али также пошёл в отца, не терпевшего неповиновения, добивавшегося своих целей любыми средствами. И это радовало старшего Кроули, потому что в сыне он видел не только продолжателя рода, но надежду на исполнение своих планов. Главное было – найти и покарать бывших интраморфов и файверов, бросивших его на произвол судьбы, а затем с помощью древних технологий, – он верил, что уцелели и спейсеры, и оружие, – выйти в «космос» над бесконечной равниной и пробиться сквозь потенциальный барьер в другие Метавселенные, где снова заработали бы законы мысленно-волевого оперирования.
Кроули, грезивший с открытыми глазами у окна спальни, услышал тихий шорох, оглянулся.
На огромной кровати шевельнулась очередная юная пассия, которую он держал при себе уже почти месяц. Она была красива, сексуальна, мила, исполняла все его прихоти, и это уже начинало надоедать. Пора было менять ублажительницу, выбирать новую из тех, кого насобирал сын и он сам в походах к земным общинам и геянским крепостям.
Кроули снова повернулся к окну, глядя на недалёкую, чёрную на зеленовато-синем небосклоне Фоб-Гору, которая когда-то была планетоидом, приспособленным для нужд бывшего файвера, превращённым в суперсовременную базу. После Падения планетоид превратился в каменистый холм высотой около ста километров, а база внутри не сохранилась. Кроули с трудом удалось отыскать в его пещерах кое-какие запасы воды, пищи и необходимый инструментарий, с помощью которого впоследствии и был создан Закр – Замок Кроули, форпост его собственной «цивилизации», в которой он занял место Великого Папы, то есть повелителя всего и всех.
Населяло Закр сто с лишним человек: вассалы, слуги, охранники, помощники и резиденты Великого Папы. Плюс похищенные женщины. Ещё около трёх сотен человек построили вокруг Закра хозяйственную слободу. Это и было «государство» Кроули, границы которого он хотел расширить до краёв Великой Равнины.
Кристофер скрипнул зубами.
У него были силы и желание довести начатую работу до конца, но не было возможностей. Он неожиданно оказался в равных условиях с другими обитателями Великой Равнины, уцелевшими после очередной катастрофы, и это бесило бывшего файвера больше всего.
Небосвод посветлел: близилось утро.
В этом плоском мире, заключённом между бесконечной равниной и бесконечным плоским небом, звёзд не было. Зато над равниной раз в сутки, – здесь они длились двадцать восемь часов, – прокатывался по небу светящийся шнур, заменяющий земное солнце. Когда шнур удалялся, небо темнело, хотя до полного мрака не доходило. Поэтому ночи в данной Метавселенной были светлые, а температура воздуха не опускалась ниже двенадцати градусов по Цельсию и не поднималась выше тридцати.