За устрашающим потенциалом биотехнологии стоит «сверхэкспоненциальный» рост производительности в секвенировании ДНК. Десять лет назад The Economist назвал этот головокружительный рост эффективности «кривой Карлсона» и сравнил ее с неумолимым прогрессом в области микрочипов, известным как «закон Мура» и обусловившим бурное развитие цифровых технологий. Но последний выдыхается. Означает ли это, что многочисленные требования к вычислительным мощностям, необходимым для решения различных интереснейших задач, описанных в этой книге, в будущем столкнутся с физическими ограничениями? Короткий ответ, по словам Тима Кросса, таков: вероятно, нет. На помощь придут другие технологии. Без задающего ему ритм, подобно метроному, закона Мура прогресс станет менее регулярным и предсказуемым, но 3D‑чипы, квантовые компьютеры и передача большей части задач в крупные «облачные» центры обработки данных — все это в совокупности позволит вычислительной революции продолжаться.
Судя по опыту последних десятилетий, она примет форму последовательных технологических «волн». Начиная с 1950‑х годов мы видели полдюжины таких волн — начиная с ранних огромных ЭВМ и заканчивая современными «умными» компьютерами и «интернетом вещей». В ходе каждой волны рождается множество компаний, но лишь немногие добираются до берега. И каждая последующая волна сильнее предыдущей, поскольку ее подпитывает мощь предшественницы. Инвесторы Силиконовой долины уже оседлали последнюю (седьмую) волну на самых ранних стадиях ее формирования: они учреждают компании по созданию искусственного интеллекта (ИИ). Первые венчурные капиталисты начали вкладывать средства в ИИ еще в 2010 году, и теперь в фирмы, разрабатывающие программное обеспечение для ИИ и соответствующих приложений, инвестируются миллиарды долларов. Энн Уинблад считает, что, «пока создавалась седьмая волна, быстрый, эффективный и конкурентоспособный цикл инноваций набрал мощное ускорение». Сила этой волны будет ощущаться в течение нескольких ближайших десятилетий.
Однако насколько большим будет влияние ИИ и других новых технологий на самом деле? Американский экономист Роберт Гордон — один из тех, кто утверждает, что цифровая революция, при всех ее впечатляющих проявлениях, имеет относительно ограниченный потенциал трансформации по сравнению с великими открытиями второй половины XIX века. Электричество, автомобили, канализация и современная медицина привели к быстрому росту производительности труда. Но сегодня, несмотря на распространение интернета, смартфонов, приложений и ботов, производительность и оплата труда растут неутешительно медленными темпами. В любом случае развитие технологий способствует неравенству и порождает разочарование. Однако, как объясняет Райан Авент, при взгляде на грядущие десятилетия есть веские основания для большего оптимизма. Обучение использованию новых технологий требует времени, это очень похоже на электрификацию (действительно, структура роста производительности труда в эпоху информационных технологий удивительно схожа с той, которая наблюдалась во времена электрификации). Как и в случае с предыдущими технологически обусловленными всплесками экономического роста, завтрашние успехи будут достигаться новыми способами, которые сейчас трудно себе представить. Из этого не следует, что к быстрым изменениям в мире технологий станет легко приспособиться. Напротив, многое из того, что будет появляться, окажется сложным и даже разрушительным — об этом мы расскажем в последних главах книги.
Промышленные революции
Во второй части мы, прежде всего, рассмотрим технологию трансформации, которая будет развиваться в ряде важнейших отраслей промышленности. В первую очередь речь о сельском хозяйстве. Как вы будете кормить население Земли, которое к 2050 году составит почти 10 млрд человек? Это не вызовет затруднений, утверждает Джеффри Карр, при условии, что люди согласятся использовать те методы производства продуктов питания, которые станут возможными в недалеком будущем. Они включат в себя модификацию генов растений. Это могло бы, например, форсировать фотосинтез — для ускорения роста и резкого повышения урожайности. Городские рыбные хозяйства могут заменить собой океаны и сделать рыбу основным источником животного белка. Если только их не превзойдет массовое производство продуктов животного происхождения — стейков, молока и яиц без скорлупы, выращенных из клеточной культуры, без использования живых животных и птиц.