— Спасибо, прекрасно. А у вас, мистер… э-э-э… мистер Джоунс? — Мэгги, постаралась как можно приветливее улыбнуться мужчине, и он в этот раз ответил ей тем же. В этой еще не старой женщине чувствовалось что-то особенное. Он понял это сразу же еще на вокзале. Мужчина заметил тогда недоумение, мелькнувшее во взгляде гостьи, вызванное, очевидно, его холодностью, но она и виду не подала, что ее это задело. Или, во всяком случае, ему так показалось. Этим утром она тоже была недовольна выбором лошади и опять не показала этого, хотя он совершенно не собирался обижать ее. Просто он хотел дать Мэгги самую спокойную лошадь среди всех. Ему совсем ни к чему было падение от головокружения заезжей гостьи здесь, на северных границах фермы. Только такие мотивы двигали мужчиной. Но наездница, как видно, была опытной и хорошо справлялась с лошадью. Хотя мужчина понимал, что на этой ленивой лошади было трудно до конца определить степень умения женщины в искусстве верховой езды.
Мужчина протянул руку, и Мэгги вновь не поняла, издевается он над ней или нет.
— Как вам у нас нравится?
— Безумно. — Мэгги ангельски улыбнулась, — Отличная погода. Превосходная лошадь. Чудесные люди… — Мэгги на мгновение замолчала, не договорив, и Дик поднял брови.
— Ну, а как вам еда?
— Я думаю кое о чем.
— Уверен, что вам есть о чем подумать. Я очень удивлен, что вы отважились поехать сегодня верхом. Вам следовало подождать более благоприятных условий для начала.
— Ну, зачем же? Ведь вы же не стали бы откладывать?
— Нет, — мистер Джоунс смотрел на Мэгги почти с насмешкой. — Но это разные вещи.
— Добровольцы всегда выбирают, где трудно. Не так ли, мистер Джоунс?
— Но вам можно было бы повременить. У нас не так много работы. Вы здесь бывали раньше? — Джоунс впервые с интересом посмотрел на Мэгги, но во взгляде чувствовалось больше любопытство, чем дружелюбие.
— Да, я была здесь, но очень давно.
— И миссис Энн позволяла вам и раньше ездить с мужчинами?
— Нет… ну, мне… тогда было не до этого…, — засмеялась Мэгги.
— А сейчас? — Его брови вновь вопросительно поднялись.
— Мне кажется, сейчас больше для развлечения. — Мэгги весело улыбнулась Дику и почувствовала себя хотя бы капельку отмщенной. Она хотела было добавить, что поехала с ними вместо Людвига, но решила промолчать. И неожиданно для самой себя сказала:
— Я благодарна, что вы позволили мне поехать с вами. Понимаю, насколько трудно иметь в команде новичка. — Мэгги совсем не была намерена извиняться за то, что она женщина. Это было бы уже совсем невыносимо. — Но, может быть, и от меня будет, в конце концов, какая-то польза.
— Все может быть. — Дик кивнул и двинулся дальше. Больше он не разговаривал с Мэгги в этот день. Они никак не могли найти заблудившихся коров, в два часа дня группа Джоунса встретилась с другой группой, ремонтировавшей забор, и обе группы объединились. От Мэгги была самая минимальная польза во всём этом деле, а, по правде сказать, к трем часам дня она уже настолько устала, что была готова уснуть и замертво упасть даже в проливной дождь, даже верхом на лошади. К 4 часам дня женщина казалась совсем несчастной, к 5-30, когда компания возвращалась домой, Мэгги казалось, что стоит ей слезть с лошади, и она не сможет больше пошевелиться. Она находилась в седле в этот дождливый день одиннадцать с половиной часов, и это для нее, привыкшей к верховой езде, было слишком. Женщина едва смогла сползти с лошади, когда они вернулись в загон, и только заботливые руки Пита, надежно поддерживающие ее, помогли ей, изнеможенной и с онемевшими ногами, не упасть на землю. Мэгги поймала вопрошающий взгляд старого товарища, ответила на него вымученным подобием улыбки и благодарно сжала его руку.
— Я думаю, ты переборщила на сегодня, Мэг. Почему ты не вернулась раньше?
— Ты шутишь? Я бы лучше умерла. Ведь мистер Мюллер тоже остается до конца со всеми… — Мэгги спокойно взглянула на Пита. — А разве я могла вернуться раньше?
— Я так ругаю себя за то, что не сказал тебе об этом, но мистер Мюллер возвращается всегда раньше, каждый день. Завтра у тебя все будет чертовски болеть.
— Да что говорить о завтра! Ты не представляешь, что происходит сейчас.
Говорили они об этом шепотом рядом со стойлом Строптивой. Лошадь, не обращая никакого внимания на Мэгги с Питом, стояла, уткнувшись в сено.
— Можешь ли ты сама идти?
— Мне уже лучше, хотя не знаю, как дойду отсюда, может быть, ползком.