— Он их описал?
— Нет. Было темно.
— А номер заметил?
— Тоже нет. Людям редко приходит в голову запоминать номера автомобилей, которые им попадаются. Важно то, что автомобиль направлялся в сторону моста Аустерлиц. И что было десять минут девятого, а ведь вскрытие показало, что преступление совершено между восемью и десятью часами вечера.
— Скоро ли здоровье позволит вам выходить из дому, как вы считаете?
Комелио несколько поостыл, но, видно, позиций сдавать не желал.
— Не знаю.
— Какую версию сейчас отрабатываете?
— Никакой. Я жду. Это единственное, что нам остается, не правда ли? Мы зашли в тупик. Мы, вернее, мои люди, сделали все, что могли. Теперь надо ждать, и только.
— Ждать чего?
— Чего угодно! Что подвернется. Возможно, это будет свидетель. Возможно, какой-то новый факт.
— Вы полагаете, он появится, этот факт?
— Будем надеяться.
— Благодарю вас. Я доложу о нашем разговоре прокурору.
— Передайте ему мое почтение.
— Надеюсь на ваше выздоровление, господин комиссар.
— Премного благодарен, господин судебный следователь.
Когда Мегрэ повесил трубку, вид у него был мрачный, как у совы. Наблюдая уголком глаза за женой, которая вновь принялась за вязание, он почувствовал в ней какую-то напряженность.
— Тебе не кажется, что ты зашел слишком далеко?
— В каком смысле?
— Признайся, ты его разыгрывал?
— Ничуть.
— Ты все время потешался над ним.
— Ты полагаешь?
Мегрэ, казалось, был искренне удивлен. Ведь он вел разговор со всей серьезностью. Все, что он сказал, было правдой, в том числе и его сомнения относительно собственного недомогания. Порой, когда расследование не ладилось, он ложился в постель или просто оставался дома. Жена за ним ухаживала. Ходила на цыпочках. Не было шума и суеты полицейского управления, не было бесконечных расспросов и будничных забот. Коллеги навещали его или же звонили. Все были очень внимательны. Справлялись о здоровье. А за то, что, морщась, выпивал несколько чашек лекарственного отвара, жена готовила ему пунш.
А ведь, действительно, что-то роднило Мегрэ с «его мертвецом». Комиссар и сам страшился не столько переезда, сколько смены привычной обстановки. Не видеть, по пробуждении, надписи «Лост и Пепэн», не совершать каждое утро то же путешествие, обычно пешком…
Они оба были привязаны к своему окружению — «клиент» комиссара и сам комиссар. И открытие это Мегрэ было приятно. Вытряхнув трубку, он набил ее свежим табаком.
— Ты действительно считаешь, что человек этот был владельцем кафе?
— Возможно. Говоря, что уверен, я чуть преувеличивал, но раз уж я это сказал, то хочу, чтобы так оно и вышло. Видишь ли, тут все совпадает.
— Что совпадает?
— Я же сказал: все. Не думал, что так разболтаюсь. Принялся импровизировать. Потом понял, что я на верном пути. И стал продолжать.
— А что, если он сапожник или портной?
— Доктор Поль так бы мне и сказал. И Мерс тоже.
— Как бы они узнали?
— Доктор установил бы это по рукам, характеру мозолей, деформации пальцев. А Мерс — по пыли, которую он нашел бы в одежде убитого.
— Ну а если он все-таки окажется вовсе не барменом?
— Выло бы худо! Передай мне книгу.
У Мегрэ была еще одна привычка — с головой погружаться в чтение какого-нибудь романа Дюма. Дома у него было полное собрание сочинений этого писателя — старинное общедоступное издание с пожелтевшими страницами и романтическими иллюстрациями. Вдыхая запах этих книг, он сразу же вспоминал все недомогания, какие у него бывали.
Слышно было, как мурлыкает печь и клацают, задевая друг о друга, вязальные спицы. Подняв глаза на часы в темном дубовом футляре, комиссар стал смотреть, как раскачивается взад-вперед медный маятник.
— Принял бы еще таблетку аспирина.
— Хорошо.
— Почему ты уверен, что он звонил кому-то еще?
Добрейшей мадам Мегрэ очень хотелось помочь мужу. Обычно она не осмеливалась расспрашивать его и лишь выясняла, когда муж вернется домой и придет ли к обеду или ужину. Но когда комиссар был нездоров, но продолжал работать, она тревожилась. В глубине души она считала, что муж недостаточно серьезно относится к себе.
В полицейском управлении он, несомненно, вел себя совсем иначе: действовал и разговаривал как настоящий полицейский комиссар!