— Я продумал все возможные варианты… Обратился к полицейскому на площади Шатле.
— Когда?
— Полчаса назад… Один из этих людей шел за мной по пятам… Невысокий такой, темноволосый… Их несколько, они меняют друг друга… Не уверен, что сумею опознать их всех… Знаю только, что низенький брюнет из их шайки.
Молчание.
— Алло! — произнес Мегрэ.
Молчание продолжалось еще несколько мгновений, затем голос стал слышен вновь.
— Извините… Кто-то вошел в кафе. Я открыл дверь телефонной кабины, чтоб посмотреть. Оказалось, это просто рассыльный…
— Что вы сказали полицейскому?
— Сказал, что со вчерашнего вечера меня преследуют несколько человек… Точнее, со второй половины дня… Что они явно пытаются убить меня… Просил его арестовать типа, который шел за мной.
— Полицейский отказался?
— Он велел показать того человека. Я попытался это сделать, но опознать его не смог… Поэтому полицейский мне не поверил… Улучив момент, я спустился в метро… Выскочил из вагона, как только поезд тронулся… Петлял по переходам… Вышел напротив большого универмага возле ратуши. Прошел по всем галереям…
Бедняга, видно, шел быстро, если не бежал: голос у него был хриплый и отрывистый.
— Вот о чем я вас прошу. Поскорей отправьте детектива в штатском… В кафе «Подвалы Божоле»… Он не должен со мной разговаривать… И вообще обращать внимание… Я выйду из кафе… Тогда тот малый наверняка последует за мной… Как только вы его арестуете, я приду к вам и все выложу начистоту.
— Алло!
— Я говорю, что…
Молчание. Какая-то возня.
— Алло!.. Алло!..
Связь оборвалась.
— Я вам говорила, — как ни в чем не бывало продолжала пожилая дама, увидев, что инспектор повесил трубку.
— Одну минуту, с вашего позволения. — Мегрэ открыл дверь, ведущую в дежурное помещение.
— Жанвье. Надень шляпу и бегом на набережную Гран-Огюстен. Там есть небольшое кафе «Подвалы Божоле». Узнай, там ли еще тот малый, который только что звонил.
Комиссар снова снял трубку:
— Соедините меня с кафе «Подвалы Божоле».
Он посмотрел в окно и на другом берегу Сены, где к набережной Гран-Огюстен примыкает парапет моста Сен-Мишель, увидел узкий фасад неказистого бистро, куда иногда захаживал, чтобы выпить у стойки стаканчик вина. Вспомнил, что надо спуститься на ступеньку вниз, что в помещении прохладно и что на владельце черный фартук.
Вход в кафе загораживал грузовик. Прохожие обходили его по мостовой.
— Видите ли, господин комиссар…
— Прошу прощения, мадам! — По-прежнему глядя в окно, Мегрэ стал старательно набивать трубку.
Эта старуха со своими россказнями отнимет у него все утро, если не больше. Принесла с собой груду бумаг, планов, свидетельств, даже анализы продуктов.
— У меня всегда были подозрения, вы понимаете?
От посетительницы исходил густой, удушливый аромат духов, наполнявший помещение и перебивавший запах трубочного табака.
— Алло! Вам еще не удалось связаться?
— Пытаюсь, господин комиссар… Но номер постоянно занят… Может, трубка снята?
В одной рубашке, без пиджака, Жанвье развязной походкой перешел мост и сразу направился в бистро. Грузовик отъехал, но внутри кафе все равно было слишком темно. Прошло еще несколько минут. Затем зазвонил телефон.
— Все в порядке, господин комиссар. Телефон работает.
— Алло!.. Кто говорит? Это ты, Жанвье? Трубка была снята?.. Ну?..
— Действительно, по телефону говорил невысокий мужчина.
— Ты его видел?
— Нет. Когда я пришел, его уже не было. Видно, он все время глядел в окно кабины и открывал дверь.
— А потом?
— Вошел какой-то тип, посмотрел на телефонную кабину, подойдя к стойке, заказал стакан аперитива. Как только первый заметил его, то сразу же оборвал разговор.
— Они оба вышли из кафе?
— Да, один за другим.
— Пусть кабатчик как можно подробнее опишет их обоих… Алло!.. Возвращайся через площадь Шатле… Расспроси постовых полицейских… Выясни, не обращался ли к кому-нибудь из них минут сорок назад этот малый с просьбой арестовать его преследователя.
Когда Мегрэ повесил трубку, старуха, одобрительно поглядев на него, произнесла, словно ставя хорошую отметку:
— Вот как надо вести расследование. Вы время зря не тратите. Ничего не упускаете из виду.
Мегрэ со вздохом сел. Он хотел было открыть окно: в натопленной комнате становилось душно, но решил все-таки спровадить министерскую протеже.
Обен-Васконселос. Эта фамилия надолго врезалась ему в память, хотя Мегрэ больше не видел эту даму. Уж не умерла ли она вскоре? Вряд ли. Он бы узнал об этом. Может, ее отправили в лечебницу? А может, не найдя поддержки со стороны полиции, она обратилась в какое-нибудь частное агентство? Вероятно, на другой день у нее появилась какая-то другая мания.