— У нас… — начал Коломбани, заметив, одобрительный взгляд комиссара Мегрэ. — У нас есть небольшая зацепка, она появилась после последнего преступления. Однако мы не предавали эти сведения гласности, опасаясь спугнуть банду. Прошу взглянуть на карту номер пять, подшитую к делу. 19 января преступление было совершено на ферме, принадлежавшей чете Риваль. В результате оба супруга вместе с работником и служанкой были убиты. Ферма называется «Нонетт». Построена она на развалинах женского монастыря и находится в пяти километрах от деревни Годервиль. В деревне имеется железнодорожная станция, на которой останавливаются почтовые поезда. Расположена она на линии Париж — Брюссель. Нет нужды говорить, что пассажиры, едущие из Парижа в Годервиль, немногочисленны, поскольку путешествие длится много часов: ведь поезд останавливается на каждом полустанке. Так вот, 19 января в 8.17 вечера с поезда сошел некий господин, у которого был билет Париж — Годервиль и обратно.
— Приметы его известны?
— Они весьма приблизительны. Моложавый, щегольски одетый мужчина.
— Речь с иностранным акцентом? — спросил судья, видно, решив сделать свой вклад в расследование.
— Человек этот ни с кем не разговаривал. Прошел через всю деревню, больше его не видели. Однако на следующее утро в самом начале седьмого он сел на парижский поезд. Сел в Муше, на другом полустанке, который находится в двадцати одном километре южнее. Такси он не нанимал. Никто из жителей деревни его не подвозил. Трудно поверить, чтобы целую ночь человек гулял ради собственного удовольствия. Он неизбежно должен был оказаться где-то поблизости от фермы «Нонетт».
Мегрэ прикрыл глаза: его охватила невероятная усталость, он едва не уснул, даже трубка погасла.
— Получив эти сведения, — продолжал Коломбани, — в Северной железнодорожной компании мы навели справки относительно билета. Ведь сдаваемые пассажирами по прибытии билеты какое-то время хранятся.
— И билета вы не обнаружили?
— На Северном вокзале его не сдавали. Иначе говоря, пассажир вышел, видно, с другой стороны поезда или смешался с толпой где-нибудь в предместье. Это совсем нетрудно. Таким образом он и остался незамеченным.
— Именно это вы имели в виду, мсье Мегрэ?
— Да, мсье Комелио.
— Какой же вы делаете вывод?
— Не знаю. Маленький Альбер мог очутиться в том же поезде. А может, встреча их произошла на вокзале.
Покачав головой, комиссар продолжал:
— Пожалуй, нет. В таком случае его бы раньше начали преследовать.
— И к какому выводу пришли?
— Ни к какому! Альбер Рошен, по-видимому, располагал каким-то вещественным доказательством. Ведь после убийства банда не поленилась перевернуть вверх дном весь дом. Картина не вполне ясная. Потом Поленский зачем-то снова зашел в бистро.
— Вероятно, убийцы не нашли то, что искали?
— Они вряд ли бы послали полудурка. Думаю, Поленский действовал на свой страх и риск, без ведома остальных членов банды, могу поручиться. Доказательством служит следующий факт. Как только бандиты узнали, что он погорел и может навести нас на их хазу, они его шлепнули. Извините, господа. Извините, шеф. Я с ног валюсь от усталости.
Мегрэ повернулся к Коломбани.
— Смогу я увидеться с тобой часов в пять?
— Если тебе будет угодно.
У Мегрэ был такой измученный вид, что судья Комелио смущенно пробормотал:
— И все же вы добились некоторых результатов.
Затем, когда Мегрэ ушел, прибавил:
— Не настолько уж молод он, чтобы не спать по ночам. В самом деле, и почему он норовит все делать сам?
То-то бы удивился судебный следователь, если б узнал, что Мегрэ, сев в такси, подумал и произнес, обратясь к шоферу:
— Набережная Шарантон! Я скажу, где остановиться.
Из головы у Мегрэ все не выходило появление Поленского в кафе «У маленького Альбера». Вспомнилось, как этот рыжий идет кошачьим шагом, а за ним по пятам спешит Люка.
— Что будете пить, шеф?
— Все равно.
Шеврье вошел в свою роль, а Ирма, видно, оказалась хорошей стряпухой: в кафе сидело десятка два посетителей.
— Поднимусь наверх. Позови ко мне Ирму.
Ирма заторопилась, на ходу вытирая руки о передник. В спальне Мегрэ осмотрелся. Окна распахнуты, в комнате опрятно, чисто.
— Куда ты сложила вещи, которые тут валялись?
Комиссар вместе с Мерсом составили опись. Но в прошлый раз Мегрэ интересовали предметы, которые могли оставить убийцы. Теперь его мучило, что же пытался найти Поленский?
— Я все сложила в верхний ящик комода.
Расчески, коробка с заколками, раковины с названием какого-то нормандского курорта. Нож для разрезания книг, на нем реклама каких-то изделий, сломанный автоматический карандаш. Словом, всякая рухлядь, какая накапливается в любом жилище.