Сименон Жорж
Мегрэ в школе
Жорж Сименон
Мегрэ в школе
Перевод с французского А. Шаталова
Глава I
Учитель в чистилище.
Бывает так, что какие-либо объекты подспудно и бессознательно фиксируются в мозгу подобно фотографическому снимку, а потом, когда они всплывают в памяти, долго ломаешь голову, где ты мог такое видеть.
Комиссар Мегрэ в течение ряда лет, добравшись до самого верха крутой и пыльной лестницы в здании Уголовной полиции, слегка запыхавшись, всегда машинально скользил взглядом по небольшому застекленному помещению, служившему своего рода залом ожидания, который одни окрестили аквариумом, а другие - чистилищем. Может быть это случалось со всеми и являлось своего рода профессиональным рефлексом?
Даже в такое, как сегодня утро, когда теплое солнце, создавая радостное настроение, сияло над Парижем, в чистилище горели лампочки, поскольку там не было окон, а свет проникал лишь через широкий коридор.
Иногда в креслах и на стульях, обитых зеленым бархатом, можно было видеть каких-то типов с более или менее уголовными физиономиями; старых клиентов здешних мест, подобранных инспекторами ночью и теперь ожидавших допроса или свидетелей, вызванных для опознания, которые хмуро поднимали головы, глядя на проходивших мимо.
По каким-то таинственным соображениям здесь висели в черных с золотом рамках два фотопортрета полицейских, погибших при исполнении служебного долга.
Через чистилище проходили разные лица: мужчины и женщины, принадлежащие к так называемому светскому обществу, и они поначалу не садились, а стояли, как будто зашли сюда на минутку-другую, или вообще оказались тут по пустяковому делу. По прошествии более-менее долгого промежутка времени было видно, что они уже сидели, а нередко это длилось по три часа и более, причем свой лоск они окончательно теряли, взгляды становились мрачными, а социальная принадлежность стиралась.
В это утро в чистилище был только один мужчина, и Мегрэ про себя отметил, что тот относится к типу, который он окрестил "крысоголовыми". Тип этот был довольным худым, со скошенным лбом, залысинами и пушком рыжеватых волос. Глаза скорее всего были голубыми или фиолетовыми, а нос выдавался далеко вперед, дальше подбородка.
Повсюду, ещё со времен учебы в школе, он часто встречал подобных типов и, Бог знает почему, их никто не принимал всерьез.
Все это Мегрэ отметил совершенно машинально, и, если бы его спросили, когда он открывал дверь своего кабинета, кто находится в помещении для ожидания, он бы не сразу нашелся, что ответить.
Было уже без пяти девять. Через широко раскрытое окно видно было, как с поверхности Сены поднимается легкий голубоватый с золотистым отливом туман. Впервые в этому году Мегрэ надел свой легкий демисезонный плащ хотя воздух оставался ещё довольно-таки прохладным, но таким свежим, что его хотелось пить, как молодое белое вино, от которого сводит скулы.
Снимая шляпу, он мельком глянул на свой стол, где лежала чья-то визитная карточка. Надпись на ней была довольно блеклая: "Жозеф Гастен, учитель". В правом углу, ещё более мелкими буковками, что заставило Мегрэ наклониться пониже, значилось: "Сен-Андре-сюр-Мер".
Никак не связывая эту визитку с "крысоголовым", сидящим в чистилище, он спрашивал себя, где же слышал об этом Сен-Андре-сюр-Мер. В это время звонок в коридоре напомнил о времени идти на доклад.
Он избавился от плаща, захватил со вчерашнего дня приготовленное досье и, как это делал уже несколько лет, направился к кабинету шефа.
По пути ему попадались другие комиссары, и у всех на лицах отражалось такое же настроение, как и у прохожих, которых он сегодня встречал на улице.
- Ну, наконец-то весна!
- Да, говорят, что так...
- Великолепный денек...
В широкие, как в сельских церквях, окна кабинета шефа вливалось яркое солнце, а на каменных карнизах ворковали голуби.
Каждый входящий потирал руки и говорил:
- Ну, наконец-то весна!
Всем уже было где-то за срок пять, да и дела, которыми они занимались, являлись достаточно серьезными, иногда даже связанными с трупами, но и этих профессионалов по-детски радовали теплый воздух, а особенно яркий солнечный свет, заливавший город и превращавший улицы, фасады домов, крыши, автомобили переезжающие мост Сен-Мишель в настоящие живописные картины, которые хотелось прямо вешать на стену.
- Мегрэ, вы уже встречались с замуправляющего агентством с улицы Риволи?
- У меня с ним назначена встреча через полчаса.
Откровенно говоря, дело было не слишком серьезным. Да и вообще неделя выдалась почти без происшествия. В данном же случае, заместитель управляющего агентством с улицы Риволи, что в двух шагах от Центрального рынка, заподозрил одного из клерков в мелком мошенничестве.
Пока коллега из другого отдела докладывал о своем деле, касающемся дочери некоего сенатора, попавшей в двусмысленную ситуацию, Мегрэ, отвернувшись к окну, набил трубку.
Потом он вернулся к себе в кабинет, где его уже ждал одетый, даже со шляпой на голове Люка, с которым он должен был вместе отправиться на улицу Риволи.
Мегрэ уже совсем забыл о визитной карточке, но, проходя мимо чистилища, вспомнил о ней, поскольку увидел опять лицо человека, похожего на крысу. Рядом там уже сидели ещё двое, один из которых являлся хозяином ночного заведения и пришел сюда в связи с делом, касающимся все той же дочери сенатора.
До Нового моста оба добрались довольно быстро. Люка, правда, пришлось чаще шагать на своих коротеньких ножках, чтобы идти рядом. О чем они говорили по дороге, даже как-то не помнили. А может просто ограничивались тем, что смотрели по сторонам. Улица Риволи встретила их крепкими запахами овощей и фруктов, а так же грузовичками, перевозившими ящики и корзины. Придя в банк, они выслушали объяснения заместителя директора, осмотрели помещение и исподтишка понаблюдали за подозреваемым.
В связи с отсутствием прямых улик, было решено устроить ему ловушку. Поговорили о деталях, пожали друг другу руки и разошлись.
Выйдя на площадь Дофин, они решили передохнуть.
- А не выпить ли нам по глоточку?
Конечно, час аперитива ещё не настал, но у обоих было ощущение, что вкус перно как раз соответствует весенней погоде, и они толкнули дверь в "Пивную у Дофины".
- Два перно и побыстрее!.
- Ты знаешь Сен-Андре-сюр-Мер?
- По-моему, это где-то возле Шаранта.
Это напомнило Мегрэ пляж в Фурра, солнце, устриц, которых он ел, сидя в пол-одиннадцатого утра на террасе небольшого бистро, запивая бутылкой местного белого вина, на дне которой лежало немного песку.
- Полагаешь, что этот чиновник - мошенник?
- По-моему, заместитель директора в этом уверен.
- Выглядит-то он довольно жалко.
- Через два-три дня разберемся.
Они снова прошли на набережную Орфевр, поднялись по широкой лестнице, и Мегрэ опять немного задержался. "Крысиная мордочка" все ещё был там. Он сидел, положив длинные костлявые руки на колени и чуть наклонясь вперед. В его взгляде на себя, комиссар прочел как бы упрек.
Визитная карточка все так же оставалась лежать на столе, и Мегрэ позвонил секретарю.
- Он все ещё здесь?
- С восьми утра. Пришел даже раньше меня. Настаивает на личной встрече с вами.
Много разных людей сумасшедших или полусумасшедших домогались поговорить лично с шефом или с Мегрэ, имя которого им было известно из газет. Они отказывались от бесед с любыми другими инспекторами, ждали целыми днями и приходили на другой день, поднимаясь со стула каждый раз, когда комиссар проходил мимо, и снова садясь в ожидании.
- Пусть войдет.
Мегрэ устроился поудобнее, набил пару трубок и подал знак вошедшему сесть перед собой. Кивнул на визитную карточку и спросил:
- Ваша?
Взглянув на собеседника, отметил, что он, видимо, не выспался, судя по серому лицу, покрасневшим глазам и их блеску. Тот так же сложил руки на коленях, как и приемной. Хрустнул пальцами.