Меран не сел, он стоял неподвижно. Наконец, не выдержав, спросил:
- Вы, может, думаете, я благодарить вас пришел?
Его голос звучал не совсем естественно. Меран был простужен, говорил в нос, но бодрился и пытался даже иронизировать.
- Присядьте, - повторил Мегрэ, не глядя на него. На этот раз Меран, сделав три шага вперед, ухватился за спинку обитого плюшем стула.
- Вы поступили так, чтобы спасти меня?
Комиссар невозмутимо оглядел его с головы до ног.
- У вас утомленный вил, Меран.
- Речь не обо мне, а о том, что вы вчера сделали. Он говорил глухо, как бы сдерживая гнев.
- Я пришел сказать, что не верю вам. Вы солгали, как врали все остальные. По мне, лучше бы сидеть в тюрьме. Вы совершили подлость.
Действовал ли на него возбуждающе алкоголь? Возможно. Однако пьяным он действительно не был и произносимые фразы, очевидно, не раз повторял про себя в течение ночи.
- Садитесь.
Наконец Меран нехотя сел, будто чуял какую-то западню.
- Можете курить.
Из протеста, не желая ни в чем быть обязанным комиссару, он не закурил, хотя ему и хотелось. Руки у него дрожали.
- Людей, которые зависят от полиции, легко заставить говорить все, что вам понадобится.
Ясно, он намекал на Николя Кажу, содержателя дома свиданий, и горничную.
Мегрэ медленно раскуривал трубку и ждал.
- Вам, как и мне, известно, что все это ложь. От волнения его лицо покрылось капельками пота. Мегрэ заговорил:
- Так вы утверждаете, что убили вашу тетку и Сесиль Перрен?
- Вы же знаете, что нет.
- Еще не знаю, хотя убежден, что вы этого не сделали. А как вы думаете, почему?
Пораженный Меран не нашелся что ответить.
- На бульваре Шаронн, в доме, где вы живете, много ребятишек, не так ли?
Меран машинально произнес:
- Да.
- Вам слышно, как они бегают вниз и вверх по лестнице? Бывает, что, вернувшись из школы, ребята там играют. Вы разговаривали с ними иногда?
- Да. Я их знаю.
- Хотя у вас нет детей, вам известно, в котором часу в школе кончаются уроки. Это обстоятельство и поразило меня в самом начале расследования. Сесиль Перрен ходила в детский сад. Леонтина Фаверж забирала ее оттуда ежедневно, кроме четверга, в четыре часа дня. Значит, дб четырех часов ваша тетка оставалась в квартире одна.
Меран старался понять ход его мыслей.
- Итак, двадцать восьмого февраля у вас истекал срок крупного платежа. Возможно, в прошлый раз, когда вы занимали у нее деньги, Леонтина Фаверж заявила, что больше не будет давать вам в долг. Допуская, что вы задумали убить ее, чтобы похитить деньги и ценные бумаги из китайской вазы...
- Я не убивал ее.
- Дайте мне закончить. Так вот. Если у вас возник такой план, какой смысл был вам приходить на улицу Манюэль после четырех часов и убивать двух человек вместо одного. Преступники, за исключением лиц определенной категории, лишь в крайнем случае нападают на детей.
Глаза Мерана затуманились. Казалось, он вот-вот расплачется.
- Тот, кто убил Леонтину Фаверж и девочку, либо не знал о существовании ребенка, либо был вынужден совершить преступление именно после четырех часов. Ведь если он знал о содержимом вазы и шкатулки с бумагами, значит, знал и о присутствии Сесили Перрен в квартире.
- Куда вы клоните?
- Закурите!
Меран повиновался, недоверчиво посматривая на Мегрэ, но в его взгляде уже не было прежней озлобленности.
- Ну-с, давайте продолжим. Убийца осведомлен, что вы должны прийти к шести часам на улицу Манюэль. Ему также известно - газеты об этом достаточно пишут, - что в большинстве случаев судебные медики могут с точностью от одного до двух часов определить время смерти.
- Никто не знал, что...
Голос Мерана также изменился. Взгляд его теперь избегал комиссара.
- Совершив преступление около пяти часов, убийца был почти уверен, что заподозрят вас. Он не мог предвидеть, что к вам в мастерскую придет к шести часам заказчик. Впрочем, учитель музыки официально свои показания не подтвердил, поскольку сомневался в дате.
- Никто не знал, что... - механически повторял Меран. Внезапно Мегрэ переменил тему разговора.
- Вы знакомы со своими соседями на бульваре Шаронн?
- Только здороваюсь с ними на лестнице.
- Они никогда не заходят к вам хотя бы выпить чашечку кофе, и вы не бываете у них? Вы ни с кем не поддерживаете более или менее приятельских отношений?
- Нет.
- Следовательно, соседям ничего не было известно о вашей тете?
- Теперь известно.
- Теперь, но не раньше. У вашей жены и у вас много друзей в Париже?
Меран отвечал неохотно, как бы опасаясь, что, уступив хоть в чем-либо, он не устоит и в остальном.
- А что от этого меняется?
- К кому вы ходили иногда обедать?
- Ни к кому.
- С кем проводили воскресенья?
- С женой.
- У вашей жены нет родственников в Париже. И у вас тоже, за исключением брата, но он чаще всего находится на юге, и вот уже два года, как вы порвали с ним отношения.
- Мы не ссорились.
- Однако перестали видеться. И Мегрэ снова переменил тему.
- Сколько ключей от вашей квартиры?
- Два. Жены и мой.
- Не случалось кому-нибудь из вас, уходя из дома, оставлять ключ у соседей или у консьержки?
Меран предпочел промолчать, понимая, что Мегрэ ничего не говорит зря, а он не способен догадаться, к какому выводу комиссар хочет прийти.
- Замок, как утверждают после тщательного осмотра эксперты, в тот день не был взломан. Однако, если убили не вы, то кто-то дважды побывал в вашей квартире. В первый раз - чтобы взять из шкафа в спальне синий костюм, и второй - чтобы снова повесить его на место, да так осторожно, чтобы вы ничего не заметили. Признаете такую возможность?
- Я ничего не признаю. Я только знаю, что моя жена...
- До того, как семь лет назад вы встретились с ней, вы вели уединенный образ жизни. Я не ошибаюсь?
- Работал целыми днями, а по вечерам читал, ходил иногда в кино.
- Она первая бросилась вам на шею?
- Нет.
- А другие мужчины, клиенты ресторана, где она работала официанткой, ухаживали за ней?
Меран сжал кулаки.
- Что из того?
- Сколько времени пришлось вам ее уговаривать, прежде чем она согласилась проводить с вами вечера?
- Три недели.
- Что вы делали в первый вечер?
- Пошли в кино, а потом ей захотелось потанцевать.
- Вы хорошо танцуете?
- Нет.
- Она не подсмеивалась над вами?
Он не ответил, все более теряясь от неожиданного оборота разговора.
- В тот вечер вы привели ее к себе домой?
- Нет.
- Почему?
- Потому что любил ее.
- Ну, а во второй раз?
- Мы снова пошли в кино.
- А потом?
- В гостиницу.
- Отчего не к вам?
- Я жил в глубине двора, в бедно обставленной комнате.
- Вы уже тогда собирались на ней жениться и боялись ее разочаровать?
- Мне сразу захотелось, чтобы она стала моей женой.
- Вам было известно, что у нее немало дружков?
- Это ее дело, она была свободна.
- Вы рассказывали ей о своем ремесле и о вашей мастерской? Тогда у вас была мастерская в предместье Сент-Антуан, не так ли?
- Понятно, я говорил ей обо всем.
- С тайной мыслью привлечь ее этим? Выйдя за вас замуж, она стала бы женой хозяина магазина.
Меран покраснел.
- Понимаете ли вы теперь, что, желая добиться ее согласия, вы даже решились сплутовать? У вас были долги?
- Нет.
- А сбережения?
- Нет.
- Жена говорила вам о своем желании стать хозяйкой ресторана?
- Не раз.
- А что вы ей отвечали?
- Может так и будет.
- Вы намеревались переменить профессию?