— Хотел бы я знать, кто держал в руках камеру, — пробормотал Мегрэ, обращаясь к вошедшему Лекёру.
— Странная девушка, не так ли?
— Полагаю, вы уже занимались жильцами?
— Мне тоже приходило в голову, что преступление мог совершить кто-то из них. Вдова вне подозрений, к тому же она, несмотря на свой объем, недостаточно сильна для того, чтобы задушить такую крепкую особу, как мадемуазель Ланж… Мы навели справки в «Карлтоне», она действительно играла там в бридж до двадцати минут двенадцатого. А если верить судебно-медицинскому эксперту, преступление было совершено от десяти до одиннадцати часов вечера…
— Иначе говоря, когда мадам Вирво вернулась, Элен Ланж уже была мертва.
— Пожалуй, так.
— Супруги Малески видели под дверью гостиной свет… Поскольку позже он всюду был погашен, в то время убийца еще находился в комнате…
— Я думаю об этом целый день… Или он вошел вместе с жертвой и задушил ее до того, как начал обшаривать мебель, или же она застала его за «работой», и тогда он убил ее…
— Мужчина, которого, как утверждает мадам Вирво, она встретила на углу улицы?
— Мы проверяем… Один владелец бара, закрывая железный ставень, видел примерно в тот же час какого-то быстро идущего полноватого типа… Он говорит, что тот казался запыхавшимся…
— В каком направлении он шел?
— В сторону источника Селестен…
— Нет описания внешности?
— Владелец бара не обратил на него особого внимания… Он заметил лишь, что тот был одет в темное, и на голове у него отсутствовала шляпа… Ему показалось, что у этого типа залысина на лбу…
— Вы не получали анонимных писем?
— Пока нет…
Они еще придут. Ни одно сколько-нибудь таинственное дело не обходилось без нескольких анонимных писем, посланных в полицию, без загадочных телефонных звонков.
— Вы больше не виделись с сестрой?
— Я жду ее, чтобы узнать, что мне делать с телом… — После паузы он добавил: — Сестры совершенно не похожи одна на другую, верно?.. Насколько одна казалась сдержанной, погруженной в себя, настолько другая открыта жизни, пышет здоровьем… И тем не менее…
Мегрэ улыбнулся, глядя на Лекёра. С годами бывший инспектор отрастил живот, а в его рыжих усах появилось несколько седых волос. Светлые глаза Лекёра хранили наивное, почти детское выражение, и все же Мегрэ вспоминал о нем как об одном из лучших своих инспекторов.
— Почему вы улыбаетесь?
— Потому что видел ее и живой, и на этих фотографиях, а судя по тому, что вы мне о ней говорили, вы пришли к тем же выводам, что и я…
— Элен Ланж только производила впечатление сентиментальной и романтичной особы, не правда ли?
— Я думаю, что она играла роль, может быть, даже для себя самой, но не могла изменить свой жесткий, оценивающий взгляд…
— Как и ее сестра…
— Франсина Ланж выбрала образ эмансипированной девушки, не боящейся условностей, с огоньком в глазах… Убежден, в Ла-Рошели она весьма популярна и люди рассказывают друг другу о ее похождениях, повторяют ее шутки…
— Что не мешает ей время от времени…
Им не нужно было завершать фразы.
— Она умеет считать!
— И, несмотря на всех альфонсов на свете, знает, чего хочет от жизни… Начав с бедной лавочки в Марсильи, она в сорок лет стала владелицей одного из самых крупных парикмахерских салонов в Ла-Рошели… Я знаю этот город, бывал на площади Арм…
Мегрэ достал из кармана часы:
— Меня ждет жена…
— У источника?
— Сперва пойду проветриться, посмотреть на игроков в шары… Когда-то, в Поркероллях, я и сам пробовал играть… Если бы эти господа были хоть немного настойчивы…
Мегрэ удалился, набивая новую трубку. За время их с Лекёром беседы воздух прогрелся, и комиссар радовался, обретая тень под большими деревьями.
— Что нового?
— Ничего интересного…
— По-прежнему ничего не известно о ее жизни в Париже?
Мадам Мегрэ наблюдала за мужем, чтобы знать, когда именно ей стоит умолкнуть, но комиссар был в хорошем настроении, и она чувствовала себя осмелевшей.
— Ничего определенного… Только то, что у нее был по крайней мере один любовник…
— Можно подумать, что тебе это доставило удовольствие…
— Может, и так… Это означает, что в ее жизни был период, когда она неплохо проводила время… Она не всегда была сосредоточена на самой себе, погруженная в Бог знает какие мысли и мечты…
— Что известно об этом человеке?
— Почти ничего, кроме того, что он имел большую черную машину, посещал Элен Ланж один или два раза в неделю и уходил около десяти вечера, а также того, что они никогда не проводили вместе отпуск или выходные…
— Женатый мужчина…
— Возможно… Сорокалетний… На десять лет старше ее…
— Теперь-то ему уже не сорок…
— Да, он приближается к шестидесятилетнему рубежу, если уже не достиг его…
— Ты считаешь, что…
— Я ничего не считаю… Я хотел бы знать, как она жила в Ницце: был ли то своего рода переходный период или она там уже строила из себя старую деву, как и здесь… Внимание… Сейчас он попадет в шарик…
Бил однорукий; он не торопясь запустил большой шар, который ударил по маленькому деревянному шарику и отправил его на лужайку.
— Я завидую игрокам… — невольно вырвалось у Мегрэ.
— Почему?
Он нашел жену помолодевшей; тень и свет перемежались, играя в пятнашки на ее гладком лице. Глаза мадам Мегрэ задорно блестели.
Комиссар снова почувствовал себя в отпуске, на каникулах.
— Ты не обращала внимания на их позы, на их важный вид, на то выражение огромного удовлетворения, которое охватывает их после красивого удара?.. Мы же, когда ставим точку в расследовании…