Гиена неотрывно смотрела на меня, но хотя бы перестала рычать. Я присел рядом и принялся распутывать тугие узлы. Когда я снимал последнюю веревку, она нечаянно прижалась к раненой ноге зверя. Гиена укусила меня — даже сильнее, чем это делал Рейчис.
— Ой! Ай! — прокомментировал белкокот. — Говорил же тебе: никогда не доверяй вонючим гиенам.
Зверь показал зубы и похромал туда, где Фериус возилась с путами мага, все еще лежащего без сознания.
— Привет, приятель, — сказала она гиене и протянула руку, чтобы погладить зверя.
Несправедливость космических масштабов! Гиена не только не укусила ее, но даже лизнула в лицо. А потом улеглась рядом с хозяином.
Я подобрал переноску Рейчиса. Тот все еще потешался надо мной:
— Лучше приложи к укусу эту замечательную заживляющую мазь, Келлен. Готов поспорить, ты заразился бешенством. А еще ты…
— Воняю гиеной. Я в курсе.
Я присел напротив Фериус, так что освобожденный, но неподвижный маг оказался между нами. И снова меня изумил его странный выбор одежды: кожаные штаны и сапоги для верховой езды под длинным дорожным плащом, шелковый платок, закрывающий рот и нос, и шляпа жителей приграничья. Судя по полосе загорелой, обожженной солнцем кожи, которую можно было разглядеть между платком и шляпой, этот творец амулетов был не старше меня.
— Кто он такой? — спросил я вслух. — И почему болтается тут, называясь моим именем?
Фериус посмотрела на меня, прищурившись, а потом ухмыльнулась.
— Вот что. Почему бы тебе не снять этот платок и не дать магу вдохнуть свежего воздуха?
Я потянулся к платку. Гиена предупреждающе заворчала, и вдруг рука схватила меня за запястье. Ощущение от этой хватки было каким-то странным… неправильным. Я опустил взгляд и увидел, что на руке недостает двух пальцев. Это объясняло, почему он стал творцом амулетов, а не нормальным магом. Нельзя управлять высшей магией, если тебе не хватает пальцев для магических жестов.
— Келлен? — сказал голос — такой тихий и хриплый, что слова больше напоминали кашель.
Я посмотрел в темные — странно знакомые — глаза.
— Разве мы…
Я не успел договорить. Творец амулетов стянул платок, и я увидел губы. Бесспорно, женские.
А потом она поцеловала меня.
— Ладно, — послышалось бормотание Рейчиса, — такого я не ожидал.
2
ТВОРЕЦ АМУЛЕТОВ
Карточная колода аргоси все время меняется. Наши карты — не каменные блоки, а пруды с водой. Люди, народы, даже сама история изменяются со временем, поскольку история — это лишь сказка, рассказанная о том, что происходит в настоящем.
Поэтому аргоси должны быть готовы выбросить из своей колоды любую карту. Ведь воспоминания всегда нечеткие, и даже самые яркие воспоминания следует… подвергать сомнению.
Глава 9
ТВОРЕЦ АМУЛЕТОВ
Говоря откровенно, это был не такой уж грандиозный поцелуй. Ее губы были твердыми, иссушенными солнцем пустыни, а моя челюсть, раздувшаяся от удара локтем в лицо, почти не ощущала прикосновений. Как следствие — я едва мог шевелить губами. И, возможно, пустил слюни.
Обычно, когда кто-то использует магию шелка, обманывая твой разум, это делается, чтобы сломить твой дух видениями невообразимых ужасов. Или же — чтобы соблазнить тебя с помощью… ну, других ощущений. Ни то ни другое не подходило к нынешней ситуации.
— Нифения? — спросил я, подавшись назад.
— Разумеется, это я, Келлен. — Она улыбнулась, видя мою растерянность.
Хотя «улыбнулась» — неподходящее слово. На ее губах появилась ухмылка — дикая, разудалая гримаса, совсем не подходящая робкой девушке, которую я когда-то знал.
— Кто еще станет гнаться за тобой через полконтинента, просто чтобы спасти тебе жизнь?
— Спасти жизнь? — пробурчал Рейчис. — Вообще-то, это мы…
Гиена оскалила зубы и попыталась подняться на ноги, хотя выглядела еще более израненной и взъерошенной, чем Рейчис.
— Давай, шавка! — подстегнул белкокот. Его шерсть мало-помалу становилась черной, с темно-красными полосами. — Я весь день не ел.
Зверь припал к земле, готовясь напасть, но передняя лапа подломилась, едва лишь гиена попыталась на нее опереться.
— Айшек! — крикнула Нифения. — Ты же себя покалечишь!