6 Возле ворот творилось нечто невообразимое. Обезумевшие от страха поселенцы, карабкались на стены, рыли подкопы, царапали ржавые клепки. Каждый из них желал как можно быстрее покинуть захлебнувшийся в крови и смерти родной кров. - Гони их отсюда! Быстрее!- сипел во все горло Клюк. Орать уже просто не мог. Вот только его подчиненные были бессильны что-либо изменить. Толпа напирала, толпа давила. Еще чуть-чуть и внутренние засовы не выдержат сумасшедшего натиска. Несколько стражей попытались выстроить нечто вроде заслона - но идея оказалась, прямо скажем, не очень. Это вчера жители Жаровни были добрыми друзьями, живущими под одной крышей и опаляемые одним солнцем. Теперь все изменилось. Их разбросала по разные стороны баррикад - одни пытались сохранить жизнь себе, вторые - всем остальным. Если бы не паника, они наверняка смогли бы найти общий язык, и хоть как-то договориться. Ведь лишившись защиты, те, кому посчастливиться выжить сегодня, завтра обязательно пожалеют об этом. Отсутствие стен - крах всему! Пустыня не станет терпеть горстку жалких неудачников. День, максимум два, а потом приползут те, кто совсем не прочь, на халяву, поживиться свежим мясом. И тогда уже не спасут ни крепкие двери, ни глубокие погреба. - Терпи! - Не могу, страсть как напирают! - Клич подмогу с противоположной стороны! Беззвучные от крика голоса, вскоре окончательно увязли в нарастающем гуле. Толпа ухнула, подалась вперед и ворота раскрылись. - Стойте! - Куда вы, глупцы?! Ничего у нас не выйдет, - махнул беглецам вслед Клюк. - Я его поймал! Поймал! Клянусь Вангом-провидцем! - глухой бас заставил застывшую у ворот горстку стражей обернуться. Местный следопыт по кличке Герг-Торопыга приближался к ним, залихватски постукивая новыми сапогами. И шел он не один - с добычей. Его крепкая рука держала стоптанный ботинок, а тело скользило по песку. - Вы только гляньте! Это ж, шакалье вымя, сам душегуб! Остановившись, Герг ослабил хватку и смачно высморкался прямо на человека. Тот лишь застонал, но глаза так и не открыл. Видимо, следопыт здорово оглушил его своим могучим кулачищем. - Ты где его сцапал? - поинтересовался Клюк. - Как где? - удивился Герг. - Прямо возле кривого амбара. Сбежать пытался, сучий потрох! - Крепко ты его! - подметили остальные стражи. - А это шоб неповадно было, - пояснил следопыт. - А то глянь, чего в городе учинил! - Да, это уж точно, - согласились все присутствующие. - Чего только с ним делать теперь? - задумался Клюк. - Ума не приложу. - Как чего? - удивился Герг.- Народ собрать, да четвертовать. И так уж дел натворил! - Верно мыслишь, - согласился один из стражей. Тощий и высокорослый, словно местные кактусы-фыркуны, Герг приблизился к пленнику, нагнулся, чтобы получше рассмотреть его заплывшую от синяка физиономию, и... Кровавый фонтан брызнул из шеи стража, а следом заостренная дуга впилась уже в ногу распорядителя. Тот взвыл от боли. На лице пленника возникла хищная улыбка. Он размахнулся снова, но стражу повезло: не устояв на месте, тот повалился на землю и пополз в сторону уже несуществующих ворот. Здесь он и столкнулся с путником. Оглушительный выстрел прозвучал хлестко, словно плеть. Странник убрал револьвер в кобуру и зло выругался - этой гребанной твари опять удалось ускользнуть! Приблизившись к телам погибших, странник извлек стальную дугу из тела следопыта. Грузное тело медленно осело и повалилось на огромные ржавые весы. Клюк следил за происходящим с немым оцепенением. - Я, кажется, задолжал тебе порцию влаги? - уточнил путник. Распорядитель нервно хихикнул, а потом быстро закивал. - Держи, не расплескай! - Странник швырнул Клюку пузатый бурдюк, который забрал у мертвеца. - Мой отец учил: оставлять долг великий грех... Ну так как, в расчете? Ответом было невнятное блеянье. Но его вполне можно было расценить как согласие. Так странник и поступил. Поправив дорожный плащ и шляпу, он устремился в самое сердце Колючей пустыни, куда вел след беглеца. Марево за его спиной становилось все ярче и вскоре застило собой все вокруг, даже звезды. А вскоре, на песке возникла длинная, кривая тень бредущего по пескам человека. Именно она долгие годы и была его путеводной стрелой, уводившей рыцаря все дальше от дома, в дикие земли Изначального мира.