Стол был накрыт на пять человек, но сейчас за ним сидели лишь двое — Уилл и девушка возраста Тесс. И так как Уилла она успела уже хорошо рассмотреть, то теперь ее внимание целиком и полностью было сосредоточено на сидящей напротив него красавице, наряженной в синее платье с глубоким вырезом.
Когда Шарлотта и Тесс вошли в комнату, Уилл явно вздохнул с облегчением — они с девушкой демонстративно игнорировали друг друга.
— Уилл, вы помните мисс Грей? — первой заговорила Шарлотта.
— Ну как же ее можно забыть! — фыркнул Уилл.
На этот раз на нем красовались обычные брюки и пиджак серого цвета — цвета, прекрасно подчеркивающего синеву его глаз, — с черным бархатным воротником. Он усмехнулся, глядя прямо на Тесс, и она, смутившись, тут же отвернулась.
— А это Джессамина… Джесси, посмотри на нас, прошу. Джесси, это мисс Тереза Грей. Мисс Грей, это — мисс Джессамина Ловлесс.
— Очень приятно познакомиться, — пробормотала Джессамина.
Тесс почувствовала легкий укол зависти — Джесси действительно была очень хорошенькой: светлые, почти что серебристые волосы, большие карие глаза, ровный, прямо-таки кровь с молоком, цвет лица. Тесс перевела взгляд на ее руки. Почти на каждом пальце у Джесси были кольца, а вот татуировок видно не было.
Уилл кинул на Джессамину взгляд, полный ненависти, и повернулся к Шарлотте:
— А где же ваш муж-грубиян?
Шарлотта, предложив Тесс садиться за стол напротив Уилла, не обратила ни малейшего внимания на бестактность собеседника.
— Генри у себя в кабинете. Я послала за ним Томаса. Он сейчас подойдет.
— И Джем?
Вопрос встревожил Шарлотту.
— Джем нездоров. К тому же он занят своими делами.
— Он всегда занят своими делами. — В голосе Джессамины явственно звучало пренебрежение.
Тесс только было собралась спросить, кто такой Джем, но тут появилась Софи в сопровождении пухленькой пожилой женщины, седые волосы которой были собраны в пучок на затылке. Они принялись подавать обед. Тут были и жареная свинина, и печеный картофель, и острый суп, и пышная сдоба со сливочным маслом. Тесс, которая уже и забыла, когда ела в последний раз, еле-еле удержалась, чтобы не наброситься на все это великолепие и не схватить еду руками. Вспомнив о хороших манерах, девушка аккуратно откусила от булочки и тут заметила, что Джессамина внимательно смотрит на нее.
— Ох, извините, но я никогда не видела, как волшебник ест, — произнесла она с легкой улыбкой. — Полагаю, вы многое себе можете позволить. Ведь вам, для того чтобы поддерживать хорошую фигуру, достаточно вашего волшебства.
— Джесси, мы не знаем наверняка, чародейка она или нет, — фыркнул Уилл.
Однако Джессамина словно и не слышала Уилла.
— А скажите, что чувствуют такие, как вы? Наверное, нелегко носить в себе такое зло? Я, во всяком случае, не представляю, как могла бы жить с этим. Или вас вовсе не волнует, что душа ваша отправится прямиком в ад? — Она подалась вперед, стараясь наклониться как можно ближе к Тесс. — А как вы думаете, на кого похож дьявол?
Тесс положила свою вилку:
— Вы хотите с ним встретиться? Так я могу его позвать прямо сейчас. Ведь я колдунья, гнусная, отвратительная ведьма.
Уилл прямо-таки взвыл от смеха, а Джессамина зло прищурилась.
— Мне кажется, вам не стоит быть настолько грубой… — начала она, но тут ее прервал удивленный возглас Шарлоты:
— Генри!
В дверях столовой стоял высокий мужчина с копной непослушных рыжих волос и глазами цвета молодого орешника. Своими перепачканными в угольной пыли брюками и кожаной жилеткой он напоминал заводского рабочего. И отвратительно безвкусный полосатый жилет, надетый на белую рубашку, выглядел от такого соседства еще более нелепым. Тесс показалось, что раньше она уже где-то видела этого человека.
И тут она вдруг поняла, почему Шарлотта отреагировала столь эмоционально. Левая рука Генри горела! Небольшие язычки пламени лизали его кожу, поднимаясь чуть выше локтя. Усики черного дыма танцевали в воздухе.
— Шарлотта, любимая… — обратился Генри к жене, которая не сводила с него полного ужаса взгляда. Красавица Джессамина, позабыв о впечатлении, которое производит, вытаращила глаза, отчего выглядела не такой уж и хорошенькой. — Как жаль, что я опаздываю. Но вы знаете, я думаю, что мог бы наладить работу Датчика…
— Генри, у тебя рука горит! — перебил его Уилл. — Ты что, ничего не чувствуешь?
— Конечно, — нетерпеливо отмахнулся от него Генри, а огонь между тем уже почти добрался до его плеча. — Весь день я работал словно одержимый. Шарлотта, ты слышала, что я сказал о Датчике?