Но ответом ему была тишина. Потерявшись в глубине своей памяти, старый Мастер не заметил, как взгляд его первого и последнего ученика остекленел и затуманился. Его уже не было. Его душа сейчас дробилась на части, ломалась, перестраивалась, создавая что-то совершенно иное, волшебный процесс, непонятно каким образом изобретенный одним из великих древних умельцев. И вот, спустя столько лет, этот способ, созданный их теперешними врагами, должен был решить судьбу целой империи. Судьба иногда подкидывает нам самые поразительные совпадения.
– Спи крепко, мой дорогой ученик, – старик, словно разом постарев на несколько сотен лет, тяжело плюхнулся рядом с лежащим посреди ничто юношей. – Ты ведь думал о ней, я прав? Конечно, я прав. Я мог бы и не говорить всего этого, твои мысли все равно были бы заняты лишь одним. Любовь – волшебная вещь, единственная, которую мы так и не разгадали. Время, пространство, материя, вселенная во всем своем многообразии открыта для нас словно книга, но человечество до сих пор не поняло любовь. Забавно. Может это просто мои желания… – старик с силой потер короткий ежик волос. – Нет, мне все-таки кажется, что не только. Назовем это… интуицией? Да, пусть будет интуиция. И она подсказывает мне, что именно любовь сделает тебя, мой дорогой ученик, тем, кто достиг успеха в этом невозможном начинании. Первым во всей вселенной.
Год 1561 от рождества Христова был довольно обычным годом в истории планеты Земля. Столица Испании была перенесена в Мадрид, началась блокада Нарвы, родился Фрэнсис Бэкон. Интересные, но ничем не выделяющиеся из конвы мировой истории события.
Однако было и еще кое-что. Правда, в отличие от всего вышеперечисленного, произошло это совершенно незаметно.
В один из дней лета, когда солнечный диск особенно ненавидим горожанами и особенно обожаем земледельцами, небольшая таверна где-то на окраине Европы стала свидетельницей встречи очень странной компании.
Угловой столик, прямо под портретом молодого человека в белом, заняли семь мужчин. Вопросы официантов они игнорировали, да и в общем смотрелись достаточно внушительно, чтобы через какое-то время окружающие благоразумно сделали вид, что не замечают этих людей. Чуть позже в двери вошел новый посетитель и молча уселся на единственный свободный стул. А еще через пару минут каждый, кто хотя бы мельком бросил взгляд в сторону места в углу под портретом в три четверти, вдруг схватился за сердце и упал замертво.
Умерло девятнадцать человек, стража города долго пыталась понять, что же произошло, однако напрасно. Дело было списано на работу ведьм, тогда бывших едва ли не главным врагом всего цивилизованного человечества.
Однако если бы остался в живых кто-то из тех, кто сидел тогда в той таверне, и обладай этот кто-то достаточно хорошим слухом, ничего бы все равно не произошло, потому как разговор странная компания вела совершенно непонятный.
– Я ненавижу эти чертовы тела! – высокий плечистый воин с иссеченным шрамами лицом нервно потирал запястья и почесывал недельную щетину, словно боялся, что та вдруг исчезнет вместе с лицом.
– Потише, Зверь, ты же знаешь, что любая встреча в ином виде была бы мгновенно обнаружена, – тонкая, почти женская рука легла воину на запястье. Тот дернулся, словно ошпаренный.
– А ну не трожь меня!
– Ребята, ребята, давайте не будем ссориться! Ведь мы здесь ради того, чтобы наше предприятие принесло свои плоды, а ради дела стоит потерпеть, не правда ли? – Полноватый старичок, явно давно забросивший идею следить за своей фигурой, тем не менее, явно весил меньше, чем навешанные на нем драгоценности. Одних колец каждое из которых манило окружающих сиянием желтого металла, было больше двух десятков.
– Идол, ты же знаешь, что уговоры бесполезны. Зачем вообще стараться? Просто сиди и жди Хозяина-а-ахх… – глубокий зевок прервал тихую тираду. Мужчина был бос, штаны на нем сидели задом наперед, а ряд пуговиц на рубашке был смещен на две, из-за чего левый край воротника торчал где-то у уха, а правая пола обметала колени. Да и вообще выглядел этот человек словно его только-только подняли с постели.