— Да ладно, не бери в голову, — слегка неестественный, словно звучащий из глубины колодца голос прозвучал у девушки в ухе, неслышимый больше ни для кого. — Сам виноват, не стоило тебя так долго держать там.
— Мне не сложно, — Ронда улыбнулась и протянула руку, явно чтобы погладить своего пушистого пассажира. Однако голос Фауста заставил ее замереть.
— Э-э-э! Мы сколько раз говорили о том, чтобы ты свои слова нам обоим транслировал? — На лице мужчины отразилось крайне убедительное негодование, если не знать заранее, что он никогда и ни на что не обижался, можно было очень легко купиться на такую качественную актерскую игру.
— А ты что, ревнуешь? — В отличие от ласок, коты были куда успешнее в плане выражения своих эмоций, а с учетом того, что это был даже не настоящий кот, прочитать на его морде насмешку было совсем несложно. Однако Ронда все равно зарделась как мак.
— К кому? — Фауста таким пронять было куда сложнее. — К комку шерсти?
— К крайне пушистому, мягкому и милому комку шерсти, прошу заметить. Ронда, вот скажи, я милый? — Две пары зеленых глаз встретились. И девушка явно решила, что с нее этих игр достаточно, попытавшись дать отпор.
— Как кот или как семнадцатилетний маг вне категорий, прячущийся от мира в теле этого кота? — Вот только попытка пронять Лаза таким была обречена на провал.
— Как кот. — Складывалось ощущение, что ехидства в голосе Ронды он вообще не услышал. И от этого она смутилась еще больше, как-то резко растеряв весь свой боевой настрой.
— Ну… я думаю да. — Ответила девушка после долгой паузы. И на этом стоило бы закончить данный спор, вот только спокойствие Лаза вовсе не означало что он забыл укол в свою сторону.
— А как семнадцатилетний маг вне категорий, прячущийся от мира в теле этого кота?
На лице Ронды отразилась самая настоящая паника. Может будь у магического голоса интонация, это и не было бы так неловко, но сказанные совершенно бесстрастным голосом слова входили девушке в мозг словно раскаленные гвозди. За прошедшие долгие недели совместного путешествия Лаз успел поведать им большую часть произошедших с ним событий, опуская лишь самые болезненные участки, однако додумать, что произошло, хотя бы примерно, было не так сложно. Так что после этого вопроса девушку сразу начали терзать угрызения совести.
— Я… эм… я не…
— Не мучай девушку, она этого не заслужила, — тяжело вздохнув, подал голос Фауст. — Она тебя в два раза старше, но ты все равно каждый раз умудряешься вгонять ее в ступор. Несколько секунд человек и кот играли в гляделки через пламя костра.
А потом Ронда, уткнувшаяся в землю под собственными ногами и нервно перебирающая висящий на запястье браслетик, вдруг ощутила касание чего-то шершавого и слегка влажного. На своей щеке
— Извини, я не должен был так наседать. — Странно, однако тот, что ее лизнул, по сути, человек, пусть и находящийся во вполне подходящей для этого форме, Ронду вовсе не показался странным. Может свою роль сыграл тот факт, что она, пусть и знала Лаза когда-то лично, после новой встречи так ни разу и не видела его в человеческом образе. Может быть то, что у него это получилось настолько естественно, по-кошачьи, что разум просто отказывался воспринимать это как что-то неправильное. А может и еще что, хотя что именно, девушка придумать не могла.
— Ничего страшного, сама виновата. — На этот раз она все-таки почесала белоснежного кота за ухом, чем вызвала у мужчины недовольное: «Хм».
— Завидуй молча, — услышал Фауст, правда на этот раз лишь он один. Принцесса, сидевшая на воткнутом в землю посохе, вытянув голову из-под крыла, бросила на хозяина осуждающе-недовольный взгляд, после чего снова вернулась к отдыху.
— Я прошу прощения! — Воцарившуюся идиллию прервал мужской голос.
К костру уверенной походкой, подошел долговязый пожилой человек в странных для этих мест пестром и совершенно непрактичном костюме со множеством оборок и складочек. Аккуратно постриженные и явно напомаженные волосы прятались под малюсенькой декоративной шапочкой с которой свешивались десятки пробитых в центре медных монеток, подвешенных на покрытых позолотой веревочках. Деревенским жителем этот персонаж мог быть с тем же успехом, с каким Лаз — видным политическим деятелем. Однако, судя по лицу Фауста, мужчина узнал этот странный костюм.