Да и этот 'муж' - не тот ли подонок почти обнулил итог дорогостоящей операции Бекки и теперь украсил ее лицо синяками? Хорошо же они тут людей спасают. Скорее просто пытаются продлить срок их службы, прикрываясь благородными намерениями, типичные фанатики.
- Конечно, мы отправим ребят привезти нужное. Под присмотром Бекки, раз уж вы общались, - скрипучий утробный голос, раздающийся из-под металлических пластин и прочей механики, не выдавал одобрения, хоть главный механик и старался быть вежливым. - Что касается Бекки... Иди сюда.
Девушка подошла к своему супругу, тот повернул ее спиной и постучал где-то в районе поясницы:
- Когда заказ надо доставить совсем скрытно, мы пользуемся услугами Бекки. Там есть небольшая полость, это очень удобно, а корсет позволяет ей не так долго валяться после операции.
- Забавная конструкция, - Бернардт улыбнулся, убрав одну руку за спину, чтоб не сорваться в бесполезную драку, в которой наверняка выиграет Патрик. - В чем смысл всего этого? Деньги? Борьба с прогрессом? Простое желание управлять кем-нибудь с исковерканным представлением о морали и законной деятельности? Не поймите неправильно, но, кажется, мое окружение почти не изменится, несмотря на пребывание на вашем заводе...
Явно прозвучал намек на психбольницу, но Бернардт боялся и пытался хоть как-то заглушить свой страх. Патрик его намека не понял, или умело проигнорировал, но ответил:
- Скажем так, я делаю эти детали - подделки под засекреченные оригиналы. Но я такой же исполнитель, как и Бекка, и прочие. Даже я не знаю, кто стоит на самом верху. Наша с Беккой работа позволяет помогать друзьям. Никакой идеи, никакого фанатизма, - Патрик прошелся по операционной, подвинул что-то из механизмов, глянул на мигающую лампу. - Думаю, мистер Штейн, если бы у вас было больше родственников, будь у вас дорогие вам друзья и коллеги, вы бы тоже постарались продлить их жизнь.
- Дело в том, что мы, по сути, не нужны уже государству, у нас нет особых льгот, чтобы накопить на старость, - Ребекка поддержала мысль своего супруга, но Бернанрдту показалось, что она старается незаметно отодвинуться от Патрика. - Нужно отслужить определенное количество лет, но многие становятся ненужными гораздо раньше. Да и никто не отменял несчастных случаев. Мы просто стараемся выжить, - добавила она без прежнего азарта, даже со смущением.
- Советую вам отдохнуть и поужинать, - перебил ее Патрик. - У меня сейчас много работы, но завтра я покажу вам свободные протезы и с тех, кому мы их поставим. Бекка поможет вам оборудовать комнату, убраться в операционной и прочее. Можете распоряжаться ею.
Бернардт взял со стола один из протезов и вытащил из него рычажок контроля силы, задумавшись о чем-то:
- А пока я побуду тут, разберусь с тем, что мне нужно, а что... - доктор задумчиво покрутил деталь в пальцах, потом резво вставил ее обратно быстро и уверенно, и кинул весь протез в кучу хлама. - Если Бекка принесет мне еды и очки, которые ваши удальцы не догадались прихватить, это будет лучшей помощью с вашей стороны. Патрик, кивнув, ушел.
- Простите, я совсем забыла, - Ребекка достала из-за ворота очки, очечника она не нашла, поэтому просто зацепила их дужкой за кромку корсета. - Извините, за столь непочтительное их ношение. Ну, так я принесу еды?
- Муж? Шутишь, что ли? - доктор взял очки и, вытерев стекла, нацепил на нос. Почти тут же отвернулся к столу, глубоко дыша, чтобы успокоиться. Молча начал перебирать детали, инструменты и бумаги, валявшиеся в беспорядке, разделяя их на горки нужного и ненужного, постепенно откладывая то, что было совсем хламом, а что еще и послужить могло. Потом хлопнул себя по лбу и обернулся к девушке:
- Ах, да, еда... Спасибо за очки, Бекка, ты тут самая сообразительная, похоже. Так что там про еду?
Бекка вернулась спустя минут двадцать. Она принесла небольшой поднос: тарелка наваристой каши с мясом, чай в жестяной кружке, графинчик с чем-то алкогольным и пара кусков хлеба.
- Патрик спас меня, - тихо сказала она. - Если бы не он, я бы умерла тогда на улице. Потом спас, когда я почти сгубила себя наркотиками. Я обязана ему. Вас удивляет, что он мой муж?
- И это тоже.
За двадцать минут Бернард успел многое. Инструменты погрузились в медицинское судно, залитые керосином, рядом разместился большой ящик с механическими приборами, отвертками, щупами и тому подобным. Часть протезов оказалась выложена на столе, часть на полу, а остальное валялось грудой в углу. Бумаги заняли свое место на одной из полок шкафа, на которой ранее невообразимой кучей лежал столетний хлам. По полу приходилось пробираться очень осторожно, почти все пространство было занято деталями, лежащими на идеальном расстоянии друг от друга.
- А что было перед этим? У тебя же наверняка интересное прошлое? - доктор сел на край операционного стола, перенес поднос к себе на колени. Он подумал, что, в конце концов, сможет дойти когда-нибудь до поведения Бекки, тревожиться за людей и работать за еду. Низшая ступень существования. Паразитизм наоборот.
- Да ничего интересного, - Бекка, пока доктор ел, принесла воды и начала мыть освобожденные в некоторых местах от хлама полки, протирала ножки столов и ящики. - Мои родители из рабочего класса. Когда мне было двенадцать, моего отца списали с завода, его оснащение устарело, а мы не могли себе позволить новых протезов. Он не выдержал бесполезности и пробил себе голову на штамповальном станке. А мама через год скончалась от гриппа. В четырнадцать я устроилась уборщицей в один кабаре-клуб, к пятнадцати я уже танцевала в нем. Ребекка будто рассказывала не свою, а чужую, малоинтересную историю.
- О, сейчас я вам кое-что покажу, - она подставила табуретку, с нее встала на стол и достала какую-то коробочку с верхних полок. Села рядом с доктором. - Раз уж это теперь ваш кабинет, пусть мой тайник останется тут, хорошо? Если Патрик увидит их - он выбросит все. Бекка открыла покореженную ржавчиной коробку. В ней аккуратно лежали фотокарточки, сложенная вчетверо афиша, вырезки из газет. Девушка развернула афишу, рекламирующую программу кабаре. Ряд красоток выставлял вперед свои стройные ножки. Девушки улыбались и нагибались настолько, чтобы оставались видны и их стройные талии, и напудренная грудь, приподнятая корсетом. Бекка стояла в центре, моложе своих товарок, но ее формы уже составляли неплохую конкуренцию другим танцовщицам. Глаза ее светились, и даже яркий макияж не казался на ней вульгарным.
- Я долго там танцевала, клуб был среднего пошиба, но благодаря откровенности и свободным нравам его посещали многие богатые господа. У меня появлялись поклонники, которые дарили дорогие подарки, угощали. Я не была шлюхой, но с некоторыми спала. Мне было страшно за свою жизнь, а все эти мужчины казались такими успешными, непоколебимыми, как стена.
- Миленько, - доктор кинул ложку в пустую тарелку и стал потихоньку пить из кувшина, закусывая хлебом. - Просто протри полки, пол подождет, все, что на полу, работает только наполовину, и придется конструировать что-то рабочее из того, что есть. Там, в углу, можно сгрести мусор до второго пришествия или пока не появится литра три кислоты. И насчет освещения, одна мерцающая лампочка - это просто издевательство, проще вовсе выключить свет и работать на ощупь. Да, возвращаясь к теме, как ты вообще свернула на кривую дорожку, мощеную наркотиками?
- Как-то раз я ужинала у одного джентльмена, он был ужасен, будто сошел со страниц Диккенса, но я голодала, нам задерживали оплату уже второй месяц, и я была готова есть цветы, которые нам иногда присылали. Его жена пришла как раз в тот момент, когда его руки лапали мои коленки, но скандала не случилось. Эта женщина - Лита - сказала что-то вроде 'какая миленькая' и ушла к себе.