В нос проникает его запах вперемешку с ароматом кондиционера для белья, которым пахнет его белая майка.
– Зачем ты приехала? – тихо спрашивает он, обдавая горячим дыханием мой висок.
– Я не знаю… – беззвучно шевелю губами.
Он затягивается воздухом и с шумом выдыхает. А я сжимаю руки в кулаки, борясь с искушением потрогать его. Меня ломает от желания прикоснуться к нему пальцами и губами.
– Поехали, прокатимся, – обреченно произносит он, отстраняясь и открывая для меня пассажирскую дверь.
– Куда ехать? – спрашиваю я, наблюдая, как он устраивается на пассажирском сидении моей девочки.
– Туда же, куда до этого ездили, – говорит Матвей, отодвигая сидение на максимум, – помнишь?
Мне трижды снилось то место и то, что там происходило. Естественно, я его помню.
– Да.
– Датчик не горит больше?
– Нет, не горит.
Одному Богу известно, как я умоляла его вновь загореться и дать мне повод позвонить Матвею.
– Фара когда замигала? – спрашивает он, положив руку на спинку моего сидения.
– Вчера… – сиплю я, чувствуя, как по коже шеи и плеч брызнуло мурашками.
– Здесь останови, – ровным голосом просит он, указывая на естественный карман гравийной дороги.
Я останавливаюсь, а Матвей выходит из машины и встает перед капотом.
– Выключи свет, – велит он.
Делаю, как просит.
– А теперь включи… туманки… дальний свет… – поднимает руку, – теперь ближний… и снова дальний…
Щелкаю переключателем, не переставая любоваться парнем. Мне нравится в нем все. Серьезное выражение лица, сощуренный взгляд ярко–голубых глаз, литой торс под белой спортивной майкой и то, как сидят на его бедрах потертые светлые джинсы.
Смотрю на него, с удивлением понимая, что впервые за последние две недели хочется улыбаться.
Матвей неторопливо подходит к моей двери и, открыв ее, склоняется, опираясь на крышу машины.
Моргаю и тяжело сглатываю, когда перед моим лицом оголяется полоска его живота.
– Выйдешь? – спрашивает он, глядя на меня сверху вниз.
Ставлю ноги на землю и выбираюсь из салона, оказываясь в тесном пространстве между машиной и Матвеем.
Ничего не могу с собой поделать. Глядя куда–то ему через плечо, касаюсь кончиками пальцев его груди, медленно веду ими вверх и торможу у кромки белой ткани у основания крепкой шеи.
– Смелее… – подбадривает он, – чего ты хочешь?
Я теряюсь. Боюсь своих желаний. Боюсь, что примет меня за богатенькую озабоченную сучку.
– Хочу, чтобы поцеловал, – произношу дрожащим голосом, – как тогда…
– Скромница, бл@дь... – усмехнувшись, фиксирует мою голову двумя руками и вжимается своими губами в мои.
Без труда раздвигает языком зубы и проникает им в рот.
Господи…
Да – да – да! Именно это!
С тихим стоном обвиваю руками его талию, прижимаюсь к нему всем телом, инстинктивно впечатываюсь животом в твердый пах.
– Глупая… – хрипит Матвей, – дурочка… жалеть же будешь…
– Не буду…
Только бы не останавливался… Не отталкивал…
Парень подхватывает меня под ягодицы, вынуждая схватиться за его шею и обвить бедра ногами, и вновь впивается в мой рот. Всхлипываю, когда наши языки вновь сталкиваются. Захлебываюсь, жадно пью его вкус. Хочу насытиться им, пропитаться насквозь, чтобы он остался во мне на клеточном уровне.
Матвей продолжает терзать мои губы, пробираясь руками под подол юбки.
Низ живота сводит сладким спазмом.
Глушит мои стоны ртом, пока усаживает меня на капот машины и устраивается между моих ног.
Рывком дернув молнию топа, оголяет грудь.
– Матвей! – глухо выкрикиваю я, прикрываясь ладонями.
– Только попробуй меня остановить, девочка… – отводит мои руки назад и опускает взгляд вниз.
Кожа, несмотря на жару, покрывается мурашками, а от соприкосновения внутренней стороны бедер с грубой тканью его джинсов начинает ныть между ног.
– Красивые у тебя сиськи, – с этими словами Матвей сжимает одну грудь рукой, сдавливая сосок в тисках между двух пальцев.
Я бесчисленное количество раз видела свои соски, но их вид в руках Матвея совершает со мной немыслимое. Из горла вырывается хриплый стон, а руки хватаются за майку парня и тянут его к себе.
– Твою мать, Принцесса…
Он заводит свои руки мне за спину и, наклонившись, царапая кожу щетиной, всасывает в себя твердую горошину.
Боже… Боже мой… Не помню, когда я испытывала нечто подобное.
Нет, помню… Никогда!!! Ни разу в жизни я не теряла голову, как сейчас!
Не выпуская сосок изо рта, Матвей ведет пальцами по бедру, отчего меня начинает в прямом смысле слова трясти, и накрывает ладонью промежность.
Немного напуганная, я цепляюсь в его предплечье.
– Аня… – выдыхает он и устремляет на меня полный немой мольбы взгляд.
Смотрю в его глаза и расслабляюсь, доверившись интуиции. Пусть лучше это будет он, чем Давид.
Приподнявшись на локтях, рвано дыша, наблюдаю, как его большой палец проводит, чуть вдавливаясь через ткань трусиков, вдоль половых губок.
Меня словно стрелой пронзает, когда он задевает чувствительный бугорок.
– Матвей… Боже…
– Тебе нравится?
Я хватаю ртом воздух и начинаю стаскивать с него майку. Хочу трогать его, хочу пробовать его кожу на вкус, хочу дышать им…
Одним движением руки стягивает майку через голову и склоняется, подставляя грудь моим жадным рукам, а сам отодвигает полоску белья в сторону и ныряет пальцами между складок.
– Ааа… – выгибаюсь, когда Матвей принимается обводить клитор круговыми движениями.
– Такая красивая… – проникает в уши, – розовая… сочная…
Напряжение между ног нарастает, бедра бьет крупная дрожь. Я тяну его к себе за шею и впиваюсь в губы, тут же находя его язык.
Это что–то нереальное… я мычу ему в рот и начинаю сама двигаться в такт движениям его пальцев.
Наслаждение достигает своего пика, между ног взрывается фейерверк.
Пока тело сотрясает мощный оргазм, я хрипло кричу и откидываю голову назад.
Матвей целует мое лицо, нежно оглаживает бедра и, тяжело дыша, расстегивает молнию ширинки.
– Как ты хочешь? – тихо спрашивает он, и я чувствую, как в промежность вдавливается головка члена, – медленно… быстро… нежно… или пожестче…
– Матвей… – едва шевелю я губами.
– Скажи как ты любишь, Принцесса…
– Матвей, – прижимаю к себе его голову, готовясь к боли, – я не знаю… у меня еще ни разу не было…
Парень замирает, продолжая жечь горячим дыханием мою щеку.
– Что?..
– Я девственница…
Немного отстранившись, ошарашенно смотрит мне в глаза. А меня накрывает паника, потому что во взгляде его неверие и… злость…
– Ты прикалываешься сейчас?.. – с предупреждением в голосе шипит он.
– Нет… – мотаю головой, – но я все равно готова…
Его рука ложится на мой подбородок и ощутимо сжимает щеки.
– Подружкам проспорила, что ли?.. – цедит в лицо.
– Что?! – распахиваю глаза в шоке от услышанного.
Как он мог такое подумать?! Кто, находясь в здравом уме, будет на такое спорить?!
Какое–то время Матвей шарит взглядом по моему лицу, а затем вдруг резко выдыхает и упирается своим лбом в мой.
– Прости… – мямлю я, со всей силы прижимая его к себе за шею.
Глава 6.
С трудом уложив свою эрекцию в штаны, Матвей помогает мне привести себя в порядок. Одергивает юбку и, пока я трясущимися руками пытаюсь застегнуть молнию топа, поднимает с земли слетевшие с ног балетки.
Он не смотрит на меня. Лицо напряжено, по скулам гуляют желваки. Обхватывает талию и ставит на ослабшие после оргазма ноги, а затем садиться на водительское место машины. Мне не остается ничего, как, обойдя машину, сесть на пассажирское.
– Куда мы? – робко спрашиваю я, пока Матвей разворачивает машину.
– Ты – не знаю, а я – в сервис.
Вонзаю ногти в колени и сглатываю в надежде протолкнуть вниз образовавшийся в горле ком. Да, мне стыдно, я веду себя, как девка. Но сейчас меня снедают обида и страх, что мы больше не увидимся.