Часть четвёртая
Едва Дмитрий справился с дыханием и минутным страхом, он посуровел, собрался с мыслями.
– Люба, прошу тебя, ступай в комнату. Мы с Грегом должны поговорить, – сказал он сестре.
Грег вёл себя открыто и дружелюбно, но был взволнован, Дмитрий это видел, в неожиданном госте боролись смущение, тревога и жажда действий. Своё оружие он выхватывать не собирался. Дмитрий мыслями обратился к самобичеванию: он был готов голыми руками душить его, боясь за сестру, но кого душить? Своего друга! Человека, который ранее ни словом, ни действием не дал в себе усомниться. Добролюбов пристыженно сел в Любино кресло, которое она уже покинула, скрывшись у себя, и не смел посмотреть другу в глаза. Грег же переборол неловкость и начал объясняться и рассказывать.
– Я приехал сюда так быстро, как только смог, когда гневные взгляды моих тюремщиков устремились в совершенно ином направлении, и не застал тебя. Я кое-что узнал, а понял ещё больше, но, мой друг, – и тут Грег сказал такое, что напрочь лишило Дмитрия желания отдаваться на суд совести, ему стало совершенно не до этого, – что сейчас важнее и о чём я хотел вас предупредить... я абсолютно уверен, что за твоей сестрой ведётся слежка.
– Как? Кто это, зачем? – Дмитрий был совершенно ошарашен, потерян.
– Я всё расскажу тебе, но ты учитывай, что этот интерес напрямую связан и с тобой. Вы ведь были тогда у господина Брашмана, – сказал Грег и поднялся на ноги. – Я уверен, всё это большая нелепица, но мы должны быть бдительны. Я хочу дать тебе возможность противостоять роковым обстоятельствам! Хорошо ты стреляешь?
Только сейчас Добролюбов увидел вытянутую коробочку из тёмного дерева, – она лежала на столе и раньше, никакого чуда в этом не было, он просто был чересчур поглощён Грегом и Любой, потому и не заметил её. Англичанин открыл замочек и достал очень популярную в последние годы модель двуствольного револьвера. И Дмитрий понял, как ошибался он в своём первоначальном суждении. Он слишком поддался влиянию Воробьёва, слишко глубоко погрузился в это ощущение угрозы. За спиной его внезапно раздался глухой стук и вздох. Дмитрий тут же обернулся, чтобы увидеть Любушку: она расширившимися глазами смотрела на руки Грега и побелевшими пальцами держалась за приоткрытую дверь.
– Люба!
– Любовь Николаевна! – смешно воскликнул Грег с совершенно жутким акцентом.
Они вели разговор не на русском, Люба, вероятно, не поняла слов, но испугалась оружия. Дмитрий вскочил и, подойдя, поддержал её за локоть.
– Мой дорогой друг, не волнуйся, это Грег принёс для меня, понимаешь? Чтобы я мог защитить тебя и себя! Сядь, сядь сюда. Я ведь просил тебя выйти.
– Да, да, – Люба продолжала смотреть на шпилечный револьвер, как одурманенная, – Я только хотела спросить, но я... Я и не думала о том, чтобы...
– Что вы, – англичанин спрятал пугающую, холодно сияющую угрозу Любиному спокойствию в ящичек, – я уверен, Дмитрий вовсе не обвинял вас в желании подслушать! Нет и нет! Я клянусь, никто из нас не в обиде.
– Вы хотите... вы хотите поймать убийцу? Хотите убить его? – дрожащим голосом спросила Люба.
Молодые люди коротко переглянулись.
– Нет, душа моя, – наконец, задумчиво промолвил Дмитрий, – мы не палачи.
– Верно, это не наша прямая обязанность, но лучше быть готовыми ко всему. – Грег заметил, что девушка прямо смертельно побледнела, и поправился: – Мы категорически против убийства!
– Вы обещаете не проливать кровь?
Дмитрий закивал головой и сильнее сжал в пальцах ручку сестры. Грег смотрел зачарованно на рязанскую звезду, на молодую девушку с печальными глазами, что засияли в свете свечей скопившимися слезинками.
– ...holy Queen, Mother of Mercy*, – расслышал Добролюбов тихий шёпот нечаянно проронённых слов. Он вдруг сам смутился. – Клянусь честью, мисс!
Заморосил дождь, зажглись фонари Москвы. Добролюбов, тщательно занавесив все окна, задержался в своей комнате. Грег подошёл неслышно.
– Я хочу посмотреть на того типа... Чарльз Стоукер, я видел его, когда только приехал сюда. После ещё посмотрел в окно, он стоял под навесом ближнего здания.
– А я даже не обратил никакого внимания... Ты думаешь, он ещё там, ждёт?
– Сделаем так, – после небольшой паузы заговорил Фортресс, – я выйду, тихо осмотрюсь. Если не замечу ничего, поднимусь снова к вам, но если он ещё там... я сяду в машину, поеду до ближайшей развилки и... Дмитрий, дворы позади есть?