— А вот и наш безопасный Рубен! — заявил мужчина, расплываясь в улыбке.
— Вардан… — начал было Рубен, но тот не дал ему договорить:
— Видишь, какую гостью я к тебе привел!
— Здравствуйте. Нора, — представилась девушка.
— Здравствуйте, — ответил Рубен. Девушка ему понравилась.
— Ты его не стесняйся, — сказал Вардан. — Совершенно безопасный человек. Сейчас ты увидишь чудеса.
— Какие там чудеса, обычное дело… — пробормотал Рубен.
— Когда входишь в дом с улицы, надо вымыть руки. Вот и иди, мой, — Вардан подвел девушку к ванной. — Иди, иди.
Нора растерянно взглянула на Рубена, пожала плечами и, улыбаясь, подошла к двери. Хотела толкнуть ее, но та открылась сама, одновременно в ванной зажегся свет. Девушка вскрикнула и испуганно отскочила назад.
— Ну, что я говорил! — в восторге завопил Вардан. — Нет, что я говорил!
Нора, видно, здорово испугалась. Она посмотрела на хохочущего Вардана и сдержанно улыбнувшегося Рубена, кое-как взяла себя в руки и обиженно сказала:
— Да ну вас…
— Постой, — схватил ее за руку Вардан. — Ты здесь еще не то увидишь. Со временем, — он подмигнул Рубену. — А не пропустить ли нам по одной?
Рубен нажал другую кнопку. На окна тут же упали занавески, создав в комнате уютный полумрак, бочонок в стене повернулся, превратившись в бар, уставленный бутылками, зазвучала стереомузыка, и в такт ей светильники под потолком заиграли всеми цветами радуги.
— Сказка! — не сдержалась девушка.
— Подходящих стаканов у меня нет, — сказал Рубен, — придется пить из чашек.
Пока Рубен искал на кухне чашки, Вардан придвинулся к девушке, обнял ее, стал целовать.
Вошел Рубен, девушка медленно отстранилась, пересела в кресло.
— Вам водки или шампанского?
— Шампанского, — ответил Вардан. — Не таким бы бутылкам стоять в этом баре… Все свои деньги тратит на эту вот ерунду, — продолжал он, обводя комнату рукой.
— Это не ерунда, — сказала Нора, и Рубену стало хорошо. — Это сказка.
— Сказка — это ты, — Вардан поднял чашку. — Нынче, правда, не принято говорить сентиментальных слов, но как прожить в этом мире человеку без сентиментальности? Все вокруг такие деловые, черствые… И стоит встретить светлое пятно среди окружающей тебя серости, как уже неудержимо тянешься к нему, хочешь непрерывно кружиться вокруг этого света, порхать, как мотылек… Так выпьем же за светлое пятно в моей жизни, за тебя, дорогая!
— А для меня светлое пятно — это Рубен, — ответила Нора, заглянув Рубену прямо в глаза.
— Нора! — Вардан шутливо погрозил ей пальцем.
— За ваше здоровье! — мягко улыбнулась она Рубену, отпила глоток, поднялась и направилась к двери. — Я сейчас…
Музыка стала глуше, приугасли и волны света.
— Всем говоришь одно и то же, — пробормотал Рубен.
— А что же еще говорить? — удивился Вардан. — Я ведь не поэт, чтобы для каждой новое придумывать.
— И как только они тебе верят…
— Так ведь именно такое и надо травить, чтобы они в себя прийти не могли. Учу я тебя, учу — все без толку.
Вернулась Нора, держа в руках коробку.
— Это мармелад, — сказала она Рубену. — Любите?
— Ему что ни дай — все съест, — вмешался
Вардан. — Сейчас мы выпьем за его здоровье.
— За хозяина пьют в конце, — ответил Рубен.
— Считай, что сегодня я в этом доме хозяин. — Вардан взглянул на часы. — Тебе ведь надо уходить. Ну, ничего, ты иди, а мы тут с Норой похозяйничаем.
— Ни в коем случае! — сказала Нора. — Рубен никуда не уйдет.
— Я говорю, ему надо идти.
— Если он уйдет, я тоже здесь не останусь.
— Вот тебе раз! Тебе что, здесь не понравилось?
— Наоборот, очень понравилось.
— Так в чем же дело?
— Именно в этом, — ответила Нора.
— Не беспокойтесь. Я никуда не уйду, — сказал Рубен.
Был вечер. На кухне Сона ловкими движениями нарезала овощи. Мать, надев очки, пришивала пуговицу к рубашке. Из комнаты был слышен голос Карена:
— Наш лагерь расположен в очень живописном месте…
— А он говорит: муж у тебя умер, а ордер на квартиру на его имя, — продолжала свой разговор Сона. — Мне сейчас справка нужна о фактическом составе семьи…
— Э? — Мать взглянула на нее поверх очков.
— Говорит, принесите документ о смерти мужа…
— Вот и отнеси.
— Говорит, пока не будет документа, ничего не выйдет…
— Ах, чтоб им пусто было! — покачала головой мать и вновь склонилась над рубахой.
— Вардан, Мисак и я… — читал Карен.
— Пишем «Вардан», а читаем «Вартан», — крикнула мальчику из другой комнаты Анна, старшая дочь Соны.
— Понятно, — ответил Карен.
— Мам! — позвала самая маленькая, Лилит.
— Посмотри, что она хочет, — сказала Сона матери.
Мать встала и, шлепая тапочками, пошла в туалет. Малышка сидела на горшке.
— Пусть мама придет, — сказала она, увидев бабушку.
— У мамы нет времени, — отозвалась Сона, продолжая резать капусту.
Анна вошла на кухню и протянула матери тетрадь для рисования:
— Красиво?
— Красиво, очень красиво, — взглянув, ответила Сона.