- Я постараюсь, - сказал он скорее для себя, чем для Пита.
Глава 5
День за днем, по кругу, калейдоскопом запестрели тесты, вопросы, задачи, запахи, музыка, звуки. Ожидаемый эффект полноты эмоциональной карты так и остался за гранью. Эмоционального сочувствия умирающим, сострадания обезображенным в роботе не прибавилось ни на грамм.
Мелькали дни, недели, но исследователь не сдавался. Питер слонялся из угла в угол, не зная, чем заняться, пока не получил очередной заказ. Более ужасающий. Впрочем, от безделья он был рад и ему тоже. Ученый шел к намеченной цели.
Вновь щелкнул выключатель в комнате испытаний, свет залил серое пространство, и тонкий белоснежный шелк полетел на пол, обнажая новые формы А-316. Руки девушки удлинились и свисали до земли, на спине выступали острые гребни антрацитово-серого цвета. Знакомые ритмы бились в динамиках, отражение в зеркале заметалось, глаза вспыхивали искрами, мимика на лице ожила, прежний выученный танец не выходил из-под тонкого невесомого пера. Неуклюжие движения омрачали лицо робота, повороты, волны, взмах рук выводили из равновесия. С трудом удерживаясь и уравновешивая себя, она чудом не падала от смещенного центра тяжести. Музыка стихла. Отражение в зеркале дрожало от напряжения и горело.
- Еще раз.
Улучшений не произошло, ужасающая картина разрывала понятия о красоте и прежней неге.
- Снова, - командовал Салем.
Привычные плавные движения заученной программы неожиданно сменились кардинально противоположными: резкими, ужасающе манящими. Вспыхнула звериная агрессия. Длинные ветви рук служили новой опорой, вместо выгнутых ног, волны графитово-черных волос взмывали вверх, и завораживающая страсть наполняла атмосферу мрачным очарованием уродства и чувственности. Ученый попятился назад, испугавшись собственного неопознанного влечения к грации чудовища. Музыка стихла, и отражение, приготовившись к прыжку, замерло каменным изваянием. Салем, с восхищением потирая подбородок, еле сдерживал улыбку на губах.
- Надо бы закончить сегодняшний день и пройти полную программу.
Тесты, вопросы, задачи, запахи, музыка, звуки, видеоряд человеческих страстей и эмоций, животные, птицы, цветы. Лишь слабая тень промелькнула, когда совершенно случайно на экран вывелось изображение изуродованной собаки. Красновато-черная кровь хлестала из раны, животное выло и корчилась на земле. Ученый внимательно следил за реакцией робота. Глаза вспыхивали кварцевым свечением и мерцали. Но после пробежали тени по лицу, которое вновь застыло камнем, молчаливо говоря: «Нет, Салем».
***
С момента создания А-316 прошло несколько лет. Медленно, но верно Салем двигался вперед к поставленной задаче. От прежнего изящества девушки не осталось и следа. Прекрасное тянется к прекрасному, а уродливое к уродливому, и середины между ними быть не может. Возможно, в мире нет никакого сочувствия, и его придумали всего лишь слабые люди, чтобы обезопасить себя от жестокости более сильных и выкроить место в цепочке эволюции. Но все же. Вдруг возможно воспроизвести полную карту эмоций в искусственном интеллекте? Вдруг он сейчас ошибается, и именно сострадание явилось значимой ступенью в эволюции. Однако, к чему все это? Сможет ли он через робота научить людей вновь сострадать друг другу? Научить не убивать просто так, ради развлечения, ради своих амбиций, воссоздать гуманное общество, память о котором уходила с каждым днем и пылилась на полках истории. В какой-то момент он даже начал сомневаться в этом. А стоит ли? Может, махнуть рукой, и пусть все идет так, как идет. Пусть люди поубивают друг друга в нескончаемых войнах, планета очистится от ненужной биомассы, и вновь на вершину ступени эволюции взойдут насекомые, рептилии, светло-зеленое травяное море покроет поверхность Земли, и наступит мир и покой. Нет, после глобальных военных действий вряд ли что-то живое останется в этом мире. «Продолжу, - решил он, - возможно, я смогу вытянуть ее». Сал уже понял, что Жанну ему не вернуть, что было первостепенной задачей эксперимента, но проявление сострадания также являлось немаловажной его частью.
Включился свет в комнате испытаний. Нежная бархатная пурпурно-розовая кожа на лице девушки сменилась чешуей. Лицо удлинилось. Скулы, выступая вперед, заострились, а сзади на шее проступили твердые наросты, руки укоротились, ноги напоминали звериные лапы с неподвижно лежащим у них длинным антрацитовым хвостом как у ящерицы. Когда зазвучала привычная музыка, взгляд робота был направлен в зеркало, но она, несмотря на заданную программу танца, осталась неподвижной. Лишь спустя мгновение задергалось уродливое отражение лица. Глаза вспыхнули ярким пламенем и потухли. Ученый безрезультатно жал кнопку на шее. Отклика не последовало. Обескураженный, он вышел из лаборатории.