– Да уж, – засмеялся Андрей, – Светка как из пулемета тарахтит.
– Точно, – улыбнулся я, – не остановишь!
– Она хороший человек, к ней много мужиков подкатывали, всех отшивает.
– У нее мужчины нет, что ли? – удивленно спросил я.
– Был, погиб в облаке, – тихо сказал Дима, – они решили тогда большой толпой туда поехать за грузовиками. Не рассчитали время там; это нам всё парочка уцелевших рассказала. Машины нашли, пробовали утащить, и тут Ящеры навалились, и плюс Рогачи набежали. В общем… – он махнул рукой, – с тех пор она одна.
– Я три года тут, – быстро сменил тему разговора Андрей, – Дима – два с половиной. Димон сначала добытчиком был, потом его команда практически полностью погибла, Ящеры-то пленных не берут. А по правилам – да в принципе, ничего сложного. За воровство, какой-то криминал – сразу изгнание из городка, выжить в пустыне ночью одному очень сложно, даже если ты с оружием, много хищников выползает. Они днем от жары прячутся, а ночью все на охоту выходят. Это, кстати, одна из причин, почему тут народ всегда с оружием ходит. Периодически бывает, что нет-нет, да прорывается в городок кто-либо из зверей, вот тут главное – не зевать и стрелять первым. С пистолетами тут ходят все, оружие в каждой машине и в каждом доме. За тяжкие мы сразу в землю кладем без суда и следствия! Ведь тут как – народ часто появляется, многие там грешили, а тут – такая вольница, вот и не выдерживает душа поэта, как говорится, тянет на подвиги, и каждый считает, что он самый умный. Есть несколько банд из тех, кого изгнали, кто не хочет честно жить, работать. Например, Седого, которого вы вчера на дороге грохнули, мы давно ловим. А Цезарь этот, из чьей он банды, вообще весь синий от наколок. Он, как тут появился, сразу хотел всех построить, его предупредили, что тут следствия и суда не будет, сразу в землю ляжет. Так он ночью тачку угнал, людей убил, оружие похитил и свалил. Вокруг себя банду из таких же уродов и собрал. Живут где-то в горах, караваны грабят и живут этим.
Тут у нас биржа есть, каждого, кто тут появляется, туда направляют, ему обязательно работу найдут. Если он в той жизни был каким-нибудь белоручкой – милости просим на учебу, и потом работай дальше. Не хочешь работать и жить, как все – до свидания. Никто тут лодырей и бомжей плодить не будет!
– Получается, что те, кого вы изгоняете, – сказал Миха, – в банды объединяются и грабят потом. То есть вы сами банды и плодите.
– Тебя же никто не заставляет грабить, обманывать, убивать и жить не так, как все. Без работы ты тут, по любому, не останешься, тут нет безработицы. Всем платят зарплату, всех учат, даже детей. Да и ходить спокойно ночью по любым улицам каждый хочет, и чтобы за близких своих не волноваться.
– Дети тоже сюда попадают? – удивленно спросил я.
– Слава богу, не младше четырнадцати лет только, почему – не знаю, – он поднял обе руки вверх, – никто не знает. Но младше четырнадцати лет никого нет, тут местных детей уже полно, тех, кто уже тут родился. Так вот, дети эти, или подростки – кому как удобней, которые сюда попадают, сначала в шоке, в конкретном таком. Тут есть два детских дома – детей всех туда. В них специально отобранный персонал работает. Ведь не секрет, что там у многих остались дети, вот они им там всю ласку и любовь передают. Плюс, у этих детей есть всё, тут пословица «всё лучшее детям» как никогда реализована. Их также обучают в школах. Есть несколько производств, нетяжелых, где они работают и получают зарплату, которую могут и потратить потом сами, куда захотят.
– Здорово! – искренне удивился я тому, как тут всё построено и поставлено, – и что, преступности совсем нет?
– Ну как – нет, – теперь продолжил Дима, – бытовуха всегда была, есть и будет. Но там, либо штраф влепят, либо могут предупредить для начала, а во второй раз «до свидания!» скажут. Всё имущество в доход города. Такие случаи тоже уже были.
– В общем, смысл какой, – сказал Андрей – живите спокойно, без криминала, и всё будет хорошо. Думаете, тут просто так, что ли, двери на ночь нигде не закрывают?
– С ума сойти, конечно, – потер виски Ваня, – двадцать пять тысяч человек, и нет преступности!
– В это сложно поверить, – согласился с ним Дима, – но это почти так. Жителям премию выплачивают за преступника. Тут раньше часто было, что новички воровали что-то и в магазины сдавали – типа «мое», или «я нашел». Потом, когда искать начинаем, первым делом по магазинам, хозяева сразу скажут – им за это премия полагается хорошая.
– В принципе, правильно, – сказал я, – всем хочется жить спокойно. Слушайте, парни, ещё пара вопросов. Если вы говорите, что сюда таскают машины современные, значит и топливо хорошее делают? Тот же 92, 95, 98 бензин?