Он закрыл глаза. Ваймс понятия не имел, что он сам должен почувствовать. По правде говоря, он не до конца верил, что все это в действительности происходит наяву. Он действовал импульсивно, не рассуждая. Даже не задумывался о том, сумеет ли Ветинари вовремя остановиться. Весь мир будто сошелся в точке биения собственного пульса под чужими пальцами и ожидании удара клыков.
— Ваймс!
Оклик хлестнул его, как пощечина, вырывая из пульсирующего транса. Пальцы Ветинари схватили его за подбородок и заставили повернуть голову. Ваймс открыл глаза. Его разум находился в смятении. Стыд, сожаление, и десяток неясных стремлений, в которых он сам не мог разобраться, одновременно рвали на части его сознание.
— Ваймс, — произнес Ветинари уже мягче, — прошу вас, ступайте домой.
Только когда дверь Продолговатого кабинета осталась далеко позади, Ваймса настигла запоздалая мысль, что прежде патриций никогда его ни о чем не просил. И он понятия не имел, что после его ухода Ветинари еще долго стоял, тяжело оперевшись на свой рабочий стол, пока его глаза не вернули себе нормальный цвет.
***
Ваймс шел домой. Ноги привычно несли его нужным маршрутом, практически не требуя участия рассудка. Говоря по правде, пользы от рассудка сейчас было бы немного. Все слишком запуталось. События последних дней, особенно те, что Ваймс пропустил, и теперь был вынужден восстанавливать картинку с чужих слов. Действия Ветинари и их последствия, о большей части из которых Ваймсу оставалось только догадываться. Эти раны и то, что Ветинари вручил ему проклятую Веригу. Чего он ждал? Чего на самом деле добивался? Ваймс привык, что самое важное в разговорах с патрицием следовало слышать между строк, но эту загадку ему только предстояло разгадать.
Потом. Сейчас он шел домой. Возможно, стоило вернуться в лазарет, но мысль о том, чтобы провести еще один день, не видя глаз маленького Сэма, была невыносима. Нет, решено. Он шел домой.
На углу у Лепешечной мальчишка торговал газетами. Ваймс с приятным удивлением узнал в нем Рыжего Кося. Похоже, жизнь мальчика налаживалась. Грязные обноски сменились недорогой, но добротной одеждой, а во взгляде больше не было того затравленного бессилия. Кось узнал его и тут же подбежал поприветствовать.
— Здравствуйте, господин Ваймс, сэр! — он широко улыбнулся. — Как же я рад, что вы не померли!
Кось стушевался, поняв, что ляпнул что-то не то.
— Правда очень рад…
— Да уж, — Ваймс улыбнулся в ответ, — я тоже рад этому.
Кось воспрял духом, на него не сердились. Он стоял перед Ваймсом, покачиваясь с пятки на носок, переполняемый энергией и любопытством.
— Твой брат…
Улыбка Кося поблекла.
— Нашли его, у самых Речных ворот.
Голос Кося не оставлял надежды, что его брата обнаружили живым. Сердце Ваймса тоскливо заныло. Ему хотелось верить в чудо.
— Мне жаль, — глядя Косю в глаза, сказал он.
— Он был хороший парень, — Рыжий Кось вытянул из-под рубахи маленькую деревянную черепашку на шнурке и шмыгнул носом, — но вы ведь отомстили за него. Голыми руками отделали того кровососа!
От восхищения и торжества в глазах мальчишки Ваймсу стало не по себе.
— А сегодня его положили в каменный скарт… срак… гроб, короче, и утопили в море! Вот! — Кось протянул Ваймсу одну из газет, которыми торговал, и тыкнул пальцем в главный разворот. — Тут все написано! Я сам по утру на пристань бегал смотреть.
Ваймс пробежал глазами по строчкам. Верно, окончательно убить вампира было крайне сложно, а вот заменить казнь подобным заточением… Что ж, это был выход.
— Теперь работаешь на Вильяма де Словва? — окончив чтение, Ваймс бросил мальчику монетку, которую тот незамедлительно поймал.
— Не, — Кось мотнул головой, — иногда берусь разносить вечерний выпуск, если господин Златосерд занят. Он взял меня в ученики!
— Он что?! — крик Ваймса спугнул голубей со всех окрестных крыш.
— Ну да, — Кось смотрел на него с недоумением, — он учит меня делать игрушки из ткани и дерева. Давным-давно он был кукольником, а теперь взялся меня учить. У меня хорошо получается.
В голосе Кося звучала гордость.
— Сейчас я делаю дракончика-качалку. Хочу подарить ее вашему сыну, когда закончу. Можно?
«Кукольник, — Ваймс с облегчением выдохнул. — Точно, Златосерд говорил тогда Ренджу что-то о шарнирах. Но черт… А этот Кось — храбрый парнишка, многие на его месте за милю не подошли бы к вампиру, после того, что произошло с его братом».
— Конечно можно, — ответил Ваймс переведя дух. — Я уверен, Сэм будет рад такому подарку.
Кось просиял:
— Спасибо, сэр! Я сделаю ее самой-самой, вот увидите!
Часы над городом невпопад начали отбивать шесть часов вечера. Ваймс опаздывал. Он и без того уже страшно подвел маленького Сэма, пора было исправляться.
Ваймс попрощался с Косем и направился к заветному дому. Еще с улицы он увидел фигуру в доспехах, маячившую в окне детской. Светлые волосы выдавали Ангву.
Ваймс постучал в дверь, и стук этот прозвучал одновременно с последним ударом самых запоздалых в городе часов.
«Я дома».
Дверь открыла сама Сибилла. Она выглядела плохо, словно постарела в один миг на несколько лет. Но темные круги и заплаканные глаза были ничем по сравнению с тем, что творилось у нее в душе. Ваймс понимал, что сам выглядит может и того хуже.
Боги, как же тяжело им было смотреть друг другу в глаза.
«Сэм едва не умер, — говорили их взгляды. — Он едва не погиб, и это моя вина».
Страх, сожаление и чувство вины разрывали их изнутри.
«Ты предупреждал, но я тебя не послушала».
«Сэм никогда не будет в безопасности, пока я рядом. Всегда найдется тот, кто попытается добраться до меня через него».
Другие люди могли бы приняться винить друг друга, но Ваймс и Сибилла были из иного теста. Они просто стояли напротив и молчали. В этом молчании было все, что они могли бы или хотели сказать.
«Ничего уже не будет так, как раньше».
«Что же нам делать?»
— Время чтения? — Сибилла первой нарушила молчание, в ее голосе слышалась хрипотца.
— Конечно, — Ваймс с трудом узнал собственный голос, он будто учился пользоваться им заново, — Барашек Беш ждет.
Они вместе поднялись в детскую. Маленький Сэм встретил их широкой улыбкой. В его понимании все было прекрасно. Он уже не думал ни о чем страшном, что может прийти из темноты. Воспоминания о той ночи не тревожили его, а произошедшее казалось скорее необычным приключением. Опасным, но захватывающим. Только Слюня… Сэм младший скучал по нему.
Ангва вышла, тихо прикрыв за собой дверь.
Все трое, они опустились на мягкий ковер и раскрыли книжку. Ваймс и Сибилла читали ее по ролям, чем приводили Сэма в восторг. Он смеялся, хлопал в ладоши и просил прочитать еще одну историю. Они не возражали. Они продолжали читать, пока глаза маленького Сэма не начали закрываться сами собой.
Тогда Ваймс отнес сына в кроватку и укрыл легким цветным одеяльцем. Не хватало только любимого Сэмом плюшевого дракончика. Ваймс огляделся и увидел, что кончик матерчатого хвоста торчит из-под кроватки. Он наклонился, чтобы поднять игрушку. Лежанку Слюни так и не убрали, но она не пустовала. На Ваймса уставились черные бусинки крысиных глаз.
Первым желанием Ваймса было швырнуть чем-то в крысу, но он сдержался. Мысль, пришедшая ему в голову, остановила уже занесенную руку.
«Это ведь были вы? Это крысы следили в ту ночь за домом?»
Крыса спокойно смотрела на Ваймса, но, разумеется, ничего не ответила.
Ваймс поднял игрушку за хвост и выпрямился.
— Я посижу тут немного, пока он спит, — обратился он к Сибилле.
— Я тоже.
Они потушили лишние свечи и придвинули кресла поближе к кроватке Сэма. За окном ночь окончательно вступила в свои права.