-Вы уже дома? – женщина резко повернулась к ним. На вид ей было лет тридцать и ничего особенного про неё сказать было нельзя, она ничем не выделялась, кроме одного – если присмотреться, то можно заметить её пустые глаза, которые будто излучали спокойствие. И так же, на её правой руке, с тыльной стороны находился разъём, словно для флеш-карты, но гораздо сложнее.
-Да, мама, – тихо сказал мальчик и сел за стол. Напротив него сел мужчина. Про него тоже нельзя много сказать: пустые глаза и разъём на руке. Всё как у всех.
За стол сел и дедушка. Вскоре к нему подошла мама мальчика, его дочь, и поставила перед каждым небольшую тарелку с тремя таблетками. Рядом поставила колбочку, которая была похожа на пузырёк из-под лекарства. После этого она села за стол, и все принялись за таблетки.
-Как в лагере, Марк? – спросила женщина, не отводя взгляд от сына.
-А! Д-да как всегда, – мальчик посмотрел на свою мать с какой-то маленькой надеждой, ведь не так часто его называют по имени, но вспомнив все остальное, надежа затухла и он заглотнул ещё таблетку. Он немного подумал и добавил, – а недавно дедушка мне рассказывал о старой ед… - тут дедушка положил руку на его плечо и медленно покачал головой. Марк затих.
Как только каждый съел свои таблетки и опустошил свою колбочку, ужин окончился. Мать и отец мальчика встали из-за стола, и пошли в гостиную. Синхронно сев на кресла, оба взяли по какому-то картриджу, которые тут же вставили в свои разъёмы и закрыли глаза.
-Деда, почему ты не дал мне договорить?
-Потому что, – дед встал, заглянул в гостиную и, увидев, что дочь с мужем без сознания, вернулся за стол, – потому что нельзя им такое говорить. Они могут нас заподозрить. Не забыл что мы не на домашнем обучении?
-Прости, я не подумал об этом. Просто вдруг подумал что они могут быть такими же как и ты. Но думаю, нет, они слишком странные.
-Правильно. Но не только они такие. Весь город, а может и весь мир точно такой же. Пока ты ещё маленький, тебе это не грозит, но запомни, что разъём - это поводок.
-Что? – Марк удивлённо смотрел на старика.
-Я бы тебе объяснил, всё объяснил, только ты маленький ещё. Но ты всё поймёшь сам, когда это будет нужно. Главное: ни при каких условиях не поддавайся им.
-Кому им? – слегка встревоженно спросил Марк и оглянулся.
Тут послышался скрип. Родители очнулись и вынули картриджи. Их глаза стали ещё более пустыми и спокойными.
-Нам пора, – сказал дедушка и повёл внука наверх, – мы идём спать, – сказал он, проходя мимо его родителей. Но те даже не обратили внимания, ведь оно было сосредоточено на телевизоре.
Марк бегом поднялся по лестнице и повернул в ванную. Быстро умывшись и недовольно вздыхая, он улёгся в свою кровать, у которой его ждал дедушка, и начал ёрзать, принимая удобное положение.
-Почему ты мне не всё рассказал?
-Потому что не всё так просто. Лучше об этом говорить наедине, – он подошел к кровати внука, – помни, что на чердаке есть и полезные вещи, – укрыв Марка, дед лёг на соседнюю кровать и выключил свет, – доброй ночи.
-Доброй.
Марк закрыл глаза и всё думал, о сказанных ему словах, но вскоре всё равно уснул.
Утром ленивое солнце поднималось из-за горизонта, играя в лужах, оставшихся после вчерашнего дождя. Оно проникало во все дома своими лучами, словно щупальцами, одним из них разбудив мальчугана. Он проснулся, потер глаза, и, сев на кровать, потянулся. Время было раннее. Мальчик даже слышал, как его родители собирались на работу. Тихонько встав с кровати, Марк подкрался к кровати дедушки и, ужаснувшись, отпрыгнул обратно. Глаза старика были открыты, можно даже сказать выпучены; рот, из которого вниз, по лицу и шее стекала слюна, тоже был открыт. А всё его тело посинело и было холодным как лёд.
С ужасом на лице и слезами, которые сами лились, мальчик побежал вниз и, врезавшись в маму, обнял её, чего никогда прежде не делал.
-Мам! Мам! Т-там дедушка… ему плохо, – слёзы не останавливались, а лишь усиливались и мешали нормально говорить.
Его мать спокойно посмотрела на Марка и отодвинула в сторону, чтобы тот не запачкал её рабочую одежду. Поднявшись наверх, она посмотрела на деда и спокойно, даже хладнокровно сказала всего одно слово: «Умер», – после взяла телефон и куда-то позвонила. Но это не имело значения для Марка. Он ничего не слышал и не хотел слышать. После страшного слова в голове всё перемешалось, и он не знал, что делать дальше, ведь единственный близкий и понимающий человек покинул его. Порыдав ещё минут десять на полу, мальчик услышал, как входную дверь открыли, и в дом вошла пара человек; что странно, их головы были обмотаны какой-то тканью, а сверху была ещё и шляпа. Они поднялись наверх, взяли мёртвое тело и спустились с ним. Марк ещё сжался сильнее и зажмурился, не в силах смотреть на это. Вынеся тело на улицу, люди бросили его, словно пакет с мусором в грузовик, на котором и уехали.