-А куда они увезли дедушку? – голос Марка был тихим, мальчик дрожал.
-На свалку. Не опоздай в лагерь. Мы ушли, – голос отца был твёрдым и уверенным, как будто ничего не случилось, будто в присутствии отца каждый день умирают дедушки.
Мальчик остался один. Слёзы всё ещё струились, а тело сильно трясло то ли от страха, то ли от непонимания всего произошедшего и нежелания верить в реальность.
II
-…двадцать девять, тридцать! Кто не спрятался, я не виноват!
Крикнул на всю квартиру дедушка и повернулся к углу спиной, оглядел всю комнату и потихоньку пошёл в другую. Марк тихо сидел в шкафу в гостиной и лишь изредка приоткрывал дверцу, чтобы попытаться рассмотреть в маленькую щёлку дедушку. Но вот послышались шаги, пронеслась тень. В такие моменты Марку сложно было сдержать смех, и он часто этим себя выдавал. Но в этот раз ему не было так весело, по коже пробегал холодок, от которого становилось страшно. Шаги слышались всё отчётливее, пол скрипел уже совсем близко, но в щёлку не было видно силуэта старичка. Эта тишина, нарушаемая лишь скрипом пола была невыносима, хотелось выйти из шкафа, но что-то мешало это сделать. И вот шаги прекратились, Марк почти перестал дышать, секунды будто длились вечно. Дверца шкафа медленно, с пронзительным скрипом открылась: перед ним стоял дедушка… вот только вместо головы у него был череп.
-Я тебя нашёл, – тихо произнес старик и его череп тут же упал на пол, подкатившись к ногам мальчика.
Марк очнулся и огляделся. Он сидел в своей кровати. Смахнув со лба пот, мальчик сел на край.
-Опять сон, – пронеслось в его голове, – почему ты говорил намёками? Почему не сказал всё прямо? Почему бросил?
В доме было тихо, тише обычного. Родители мальчика еще спали, ведь сегодня важный день не только для новых учеников, но и их родителей.
Марк встал с кровати и пошёл умываться, мельком взглянув на календарь. Сегодняшний день был жирно обведён чёрным маркером. Марк вздохнул и, опустив голову, продолжил свой путь.
-Я так ничего и не придумал, – послышался тихий, полный отчаяния смешок, - прости, дедушка.
Умывшись, Марк вернулся в комнату и открыл шкаф. Вещей было немного: две светлые рубашки с коротким рукавом в тонкую красную и зелёную полоску, бледно-жёлтая футболка, предназначенная для дома и салатовая для семейных праздников и прогулок, серые простые брюки, носки на каждый день недели, да, в общем-то, и всё. Но с недавнего времени, на первом плане там висела школьная форма. Парень окинул её взглядом и с отвращением, будто его заставляют, начал её надевать.
Школьная форма представляла из себя комплект, состоящий из чёрных брюк, белой рубашки и пиджака, на котором была нашита эмблема школы, особое внимание привлекали ремешки, которые будто пронизывали одежду изнутри и в некоторых местах выходили наружу. Марк даже попытался извлечь один, но не смог. Но больше всего его привлекло отверстие на тыльной стороне рукава левой руки.
Парень так долго всматривался в него, что даже через какое-то время вздрогнул.
-Интересно, а это больно? – пронеслось в его голове.
С этими мыслями Марк спустился к двери, надел туфли, которые были настолько чистыми и блестящими, что казались вылизанными, и пошёл в сторону школы.
Он впервые вошёл в основную часть города, осматривая всё до мельчайших деталей. Здания были выполнены не то что в одинаковом стиле, они были копиями друг друга, сложно даже представить, как люди отличали их от друг друга. Оглядываясь по сторонам, Марк видел таких же детей, как и он. Все в той же одежде и примерно с тем же выражением лица – полная неопределённость. Кстати, так он и узнал путь в школу, просто идя за другими.